Книга Там, где нас нет, страница 855 – Альвин Де Лорени

… И снова ночной мрак… и снова я в саду, а надо мной переливается голубым, белым и чуть красноватым рукав галактики. Кстати, как она тут называется? Не Далёкая далёкая часом? Или Андромеда какая-нибудь?

… в спину удар, может и проще…

… Лисбет очнулся растянутым за руки и за ноги на вантах — целителя невозможно вырубить надолго. Одежды нет. Срезанная с бесчувственного тела, она валяется на палубе.

— Ах ты, сука! — рычит капитан, брызгая слюной и придерживая беспомощно висящую правую руку.

Выхватывает у Ганса абордажную саблю и, взмахивая левой рукой, по колено отсекает ноги Лисбета. На палубу брызжет кровь, обрубки ног безжизненно стукают по доскам, так и оставшись привязанными к вантам. Лисбет прикрывает от боли глаза, справляется, отключив нервные окончания и пережав сосуды ног и подняв голову с прикушенной губой, с ненавистью смотрит на капитана.

— Отвяжите его! А это, — капитан указывает кончиком сабли на отрубленные ноги, справедливо полагая, что хорошему целителю не составит труда приживить отрубленное обратно, пока ткани ног живы, — за борт!

Один из пиратов, насупясь, подхватывает обрубленные голени и, размахнувшись, швыряет подальше. Плещет вода.

Лисбета, стараясь не коснуться тела, отвязывают. Обнажённый омега падает на палубу у борта, тяжело стукнув затылком о доски.

— Заживляй! — Ганс потыкал целителя кончиком сабли, — тебе ещё своих лечить!

— Воды дайте, — попросил омега.

— Эй, боцман, воды этому господину!

Боцман, тыкает пальцем в кого-то, выбравшегося на палубу и затягивавшего завязки штанов, тот подхватывает ведро на верёвке и, черпнув забортной воды, с размаху выплёскивает на Лисбета, заставляя кровавую лужу, натёкшую из обрубков ног, растечься по палубе и выбежать в ближайший клюз.

— Идиот! — со зверской рожей орёт капитан, по ногам которого плеснула кровавая вода…

… медленно спускаюсь по ступеням вниз, к Шнорштрассе, Машка, провожая, с самого верха лестницы пристально смотрит мне в спину. В пристрое у лицедеев тишина — разрисовав на грубой холстине задники сцены про разные события спектакля и ещё порепетировав несколько раз, я выпихнул их с этим богатством в свободное плаванье…

… я называю — кровь или слезы…

… Боцман, вполголоса поминая все ведомые ему позы совокупления и призывая к участию в этом неведомых восточных духов, наводит порядок на палубе с помощью затрещин. Лисбет, отползает к борту и, оперевшись спиной на шпангоут, водит зеленеющими руками над ранами ног, заставляя огромные открытые раны затягиваться рубцовой тканью. Обессиленный, отваливается к борту, сквозь волосы, свалившиеся на лицо, разглядывает ходящих по палубе пиратов.

Квартермейстер снова обращает внимание на целителя:

— Зарастил? Боцман!

Тот понятливо кивает и по его знаку два пирата, ухватившись за верёвки, которые так и остались привязанными к рукам, растягивают руки целителя в сторòны. Капитан снова оказывается рядом и, перемигнувшись с квартермейстером, оба одновременно взмахивают саблями. Растягивавшие руки пираты чуть не падают и, матерясь, швыряют верёвки с обрубками рук целителя подальше в море. Руки обрублены по локоть. Лисбет крутится от боли, но ему снова удаётся оказать воздействие на своё тело. Кровь остановлена, но рук теперь нет и квартермейстер подходит к люку, свистит вниз. Оттуда показывается голова.