Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Вот! Вот оно! Я схватил его, бережно удерживая лицо Вивиана в ладонях: — Вивочка, стой так… Окинув взглядом всего его, закрыл глаза и выдохнул, запоминая на мгновение проскочивший образ. Поток воздуха шевельнул кудряшки на лбу омеги. Он, обожающе глядя на меня, опустился на колени между моих разведённых в сторòны ног. — Хороший мой, — я потянул его к себе и положил голову Вивиана к себе на живот, запустил пальцы глубоко в мягкие волосы и начал перебирать их, транслируя ему свою симпатию, благожелательность и влечение. Вовсе не сексуальное. А такое, какое бывает, когда видишь симпатичного тебе человека и хочется побыть с ним рядом. Эмоции омеги захлестнули меня: привязанность и чувственность, нежность и пылкость, страсть и вожделение восхитительным коктейлем выплёскивались и выплёскивались из него на меня, а я пил эту чудесную смесь, переливающуюся в моём внутреннем зрении розовым, голубым, переходящим в синий, и снова наливающийся красным и оранжево-жёлтым с привкусом льдистых крупинок обожания. Где-то в груди возникло желание приласкать его и я, уцепив эту готовность и ведомый ей, снова провёл рукой по волосам приникшего ко мне омеги. Substantia nigra в его мозгу, повинуясь моему желанию выплеснула порцию дофамина, дыхание омеги участилось, он прикрыл глаза, я продолжал стимулирование уже не только головного мозга, но и всего организма Вивиана. Не надо бояться отдавать своё время, заботу, внимание. Меня от этого меньше не станет, а в сердцах близких загорится звёздочка счастья. Вот только Лисбет… Все мои воспринимали меня таким, какой я есть. Со всей моей заботой и жестокостью (не к ним, ни в коем случае не к ним!). А маленький целитель хочет, чтобы я… стал другим, наверное… изменился. А возможно ли для меня это изменение? А? Размышляя, я перебирал волосы Вивиана, он же, приникнув к моему телу, млел и томился, замирая от восторга и обожания. Но вот внутри у него мягкая лапка вибрирующего шарика телекинеза погладила простату, шарик разделился на два и второй, продвинувшись глубже, принялся ласкать преддверие влагалища. Голова Вивиана стремительно заливалась краснотой сексуального возбуждения, а я с беспокойством отслеживал своё состояние — проснётся демон или нет? Когда я бываю с Оттолайном он себя не проявляет. — Вивочка, — глядя в его огромные голубые глаза неотрывно смотревшие на меня, — ты нужен нам… мне… — я провёл рукой по его волосам, а телекинез так и продолжал разогревать его внутренности, подводя к пику. Сознание омеги было широко распахнуто для воздействия, но… Осуществлять его надо с осторожностью, поскольку я прекрасно помнил чёрно-белый образ тела Вивиана, стянутый латунными лентами и винтами. Мои слова всколыхнули, подняли со дна памяти Вивиана отголоски, обрывки неотрефлексированных тех образов и чувств, в своё время сподвигнувших его на побег от Юргена и на поиски счастья. А счастье он мыслил для себя только рядом со мной. Слёзы, слёзы благодарности и блаженства брызнули из его глаз неудержимым потоком. Сглотнув, он едва слышно пропел: — Э-это-о пра-авда-а, о-о-ме-е? — Да, Вивочка, правда… — шептал я ему в ответ, сам глотая комок в горле. Чуть приоткрыв рот, он не отрывал взгляда от моего лица, а внутри у него телекинетическое воздействие достигло вершины и волны удовольствия накатывались и накатывались на эмоционального омегу — оргазм был близок и именно этот момент и был выбран мной для внушения. Вивиан и так возводил меня на пьедестал поклонения, но эти вот его загоны о собственной неполноценности, ненужности не нравились мне категорически. Оме, конечно, велик, но рядом с ним достойны быть только эмоционально стабильные личности. Эльфи давно уже был мной подкорректирован да и как Личный Слуга психологически подстраивался под меня, дети — все дети, моральным мазохизмом не страдали, включая Ёрочку, и только Вивиан выбивался из этого ряда. Лобовое внушение вряд ли бы дало долгосрочный результат — сознание собственной неполноценности и ненужности давно стало частью личности Вивиана, хоть он до конца этого и не осознавал. |