Книга Сиротка для Ледяного Повелителя, страница 47 – Алиса Лаврова

Я пропала.

— 0, Милли, ты очнулась? Славно! Хочешь, позавтракаем вместе? — сказал мельник и улыбнулся, обнажив свои серые зубы, отчего мне стало еще страшнее и сердце заколотилось как бешеное. Я еще плотнее прижалась к твердой стене, ничего не отвечая ему.

— Надеюсь, от переохлаждения ты не потеряла дар речи? — спросил он, и насадил на вилку большой кусок мяса, после чего с явным удовольствием отправил его в рот.

— Это вы? — спросила я, дыша, как загнанный зверек, — это вы принесли меня сюда?

— Аты бы предпочла, чтобы я оставил тебя, как следует проморозиться в сугробе?

— спросил он с тенью насмешки в голосе.

— Но я думала…

— Я, конечно ‚приглашал тебя в гости, но не знал, что это произойдет так скоро. Не могу сказать, что мне присутствие такой очаровательной девушки неприятно, но я знаешь ли, веду весьма уединенный образ жизни.

Я снова отчаянно призвала огонек, но он не проявлялся. В том месте, где он раньше горел, теперь была ноющая пустота. Это ощущалось почти как физическая боль, как безвозвратная утрата чего-то невероятно важного.

— А чего это тебе взбрело в голову шататься по лесу в одной ночнушке, девочка?

— спросил он, продолжая с аппетитом уничтожать свой завтрак.

Я в западне. Мне не вырваться из его лап. Огонек предупреждал меня, что от него нужно держаться подальше, но теперь мой огонек молчал и я, судя по всему, сама была виновата в том, что он погас

— Я вышла погулять и заблудилась, — сказала я первую глупость, что пришла мне в голову. Когда со мной мной был мой огонек, признаться, я врала куда лучше, чем теперь.

Да.

Мельник хохотнул, и откусил кусок хлеба, после чего запил его чем-то из кружки.

— Мой старый учитель, будь проклята его черная душа, говорил мне, что человек который не умеет врать, заслуживает наибольшего доверия.

Я оглядывалась по сторонам в поисках выхода.

Можно было бы вскочить и добежать до двери. Но, скорее всего, у меня это не получится, он перехватит меня.

Я с ужасом смотрела на его черные ногти и вспомнила слова повара о том, что сам император прислал его сюда приглядывать за повелителем.

Никто не знает, что я здесь. Никто даже не будет здесь искать.

— Ваш учитель был мудрый человек, — сказала я.

— Тебе бы он не понравился, — жутко улыбаясь, ответил мельник, — старый душегуб не знал жалости и любви.

— Тогда мне жаль его, — ответила я, мне казалось, что если я буду говорить, я смогу потянуть время и что-нибудь придумать, — нельзя жить без любви. Это не жизнь.

Может быть, получится разговором как-то отвлеч его внимание.

— Жалость от такой милой девчушки, как ты, — это, пожалуй, очень бы позабавило старого ублюдка, — Соломон посмотрел куда-то, как будто сквозь стену, словно бы вспоминая события давно минувших дней.

— А где он теперь? — спросила я.

— Возможно, я как-нибудь расскажу тебе, — ответил он, — я вижу ты и так перепугана до смерти, а этот рассказ настолько неприятный, что, боюсь, напугает тебя еще больше.

— Яне перепугана, ответила я срывающимся голосом, — с чего вы взяли?

Он только хмыкнул и продолжил есть.

Это было странно, но я поймала себя на том, что чем дольше мы разговаривали, тем менее опасным он мне казался. Его внешний вид, по прежнему пугал меня, но безмолвие огонька теперь внушало мне ложное чувство, что возможно, он и не так ужасен, как показался мне на первый взгляд.