Книга Головы с плеч, страница 160 – Зои Хана Микута

– Я знаю, каково там!

Он неожиданно для самого себя закричал. Даже заорал. Ведьма-ворона вздрогнула, услышав его вопль. Кай не хотел ее пугать. Но нет – в другом смысле он хотел, хотел по-настоящему напугать ее. Когда он заговорил снова, в его голосе звучал неконтролируемый страх.

– Благодаря ей. Но ты знаешь Лес, он для тебя сейчас как старый друг, правда, Кэресел? Итак, почему бы мне не рассказать тебе, каково там. Почему бы мне не попытаться облечь свои ощущения в слова, а ты мне скажешь, есть ли в этом что-то знакомое? Я выражаюсь поэтическим языком, ты так сказала? Возможно, это единственный способ точно передать мои ощущения, потому что они похожи на горячечный бред. Спроси меня. Спроси меня, что я думаю о Стране Чудес.

– Ты не сможешь, – пробормотала Кэресел. – Облечь это в слова.

– Спроси меня.

– Не буду.

Кай заколотил по решетке.

– Спроси меня! Спроси меня!

Кэресел отшатнулась, в полумраке сверкнули белки вытаращенных глаз. У него болели ладони. Его бесполезная магия пузырилась во рту, обжигала язык, горло.

– Спроси меня, каково там, в Стране Чудес! Спроси, каково это, когда Хэтти забирает твои глаза! Каково быть Хэтти!

Он все хохотал и хохотал. Хэтти превратила его в какое-то иное существо, даже не заметив этого. Ее невозможно было понять, и теперь он тоже стал таким же – недоступным пониманию. Кэресел развернулась и побежала к лестнице. Кай прижался лицом к решетке и закричал ей вслед:

– Спроси, каково это – быть по-настоящему живым! Живым! Живым!

Год 0091, Осенний Сезон

В живых остается 1068 Святых

Хэтти Новембер Ккуль стояла в Церкви у Лабиринта над девушкой с желтыми волосами, лежавшей без сознания, и нащупывала кончиками пальцев ауру смерти, которая притаилась в костном мозге, неподвижная, словно прядь тумана. У ее босых ног валялись три почти полностью разложившиеся головы. Разумеется, сначала голов было четыре, но одна превратилась в черную пыль на алтаре, из нее Хэтти взяла распад и разложение и теперь смешивала этот распад с аурой смерти и наблюдала за тем, как аура оплывала, словно свеча, таяла и исчезала.

Хэтти, ее сознание и магия вернулись обратно из тела молодой девушки-Бармаглота, и по дороге она отметила ее возраст, ее историю, ее странную ненависть и ее странное имя. Кэресел Рэббит.

Она смотрела, как руна, которая мешала преступникам приближаться к Стенам Округов, бледнеет и растворяется. Кожа на месте клейма снова стала белой и гладкой. Потом королева сложила оставшиеся три головы в мешок и, оставив Кэресел Рэббит спать – и продолжать свою жизнь как ей заблагорассудится, – бесшумно выскользнула из церкви.

Было раннее утро, и небо на востоке порозовело – точнее, кусочек неба, который Хэтти могла увидеть, когда откидывала голову назад, назад, назад, так, чтобы взглянуть за высокие Стены Лабиринта.

Квадратный участок земли, на котором располагалась Церковь, был таким крошечным, что здесь едва могли разойтись два человека. С четырех сторон он был окружен каменными стенами, и только в одной Стене имелся узкий проход, через который можно было выйти в Петру. Но Хэтти направилась в другую сторону.

Если кому-нибудь удалось бы втиснуться между задней стеной Церкви у Лабиринта и каменной Стеной, то этот человек был бы разочарован, не увидев ничего, кроме зарослей чертополоха и нижней части одного из гигантских слогов – 라. Но в самом углу находилась невидимая щель в камне, и когда Хэтти надавила на нее ладонью, часть стены подалась и открылся проход. Туннель вел сквозь Стену Лабиринта во тьму. Хэтти взяла головы Святых, выпрямилась и вошла внутрь.