Книга Головы с плеч, страница 192 – Зои Хана Микута

А потом магия хлынула из ее тела, и Хэтти Новембер Ккуль Первая распорола швы своей души и швы души своей матери и сшила их вместе.

Это не было похоже на смерть. Это было похоже на многие вещи. Как будто она была озером, над которым бушует гроза, или пламенем свечи, трепещущим в просторной комнате, куда проникают первые лучи солнца. Это было похоже на молитву, и на дремоту, и на грезы наяву, а потом ничего не стало.

А потом, дорогой читатель, Хэтти Новембер Ккуль, которую мы с тобой так хорошо знаем, Хэтти Вторая, очнулась в объятиях матери, холодной и неподвижной.

Хэтти запомнила это как важную деталь, эту неподвижность, неподвижный воздух комнаты, давивший на нее. Потому что она не была неподвижной. Она чувствовала себя живой, настолько живой, что это причиняло ей боль.

«Я проснулась, – услышала Хэтти чью-то мысль, потом она поняла, что мысль ее собственная. – Как это странно – бодрствовать».

Хэтти появилась на свет с полностью развившимся мозгом; некоторое время она просто лежала в темноте, на животе матери. Она проверила, все ли на месте. Ее возраст, ее тело, ее магия, ее воспоминания – и вдруг поняла, что в комнате царит Тишина. И посредством этой Тишины Страна Чудес разговаривала с Хэтти, шептала ей без слов: «Будь здесь, будь здесь, сейчас». И Хэтти подумала: «Да, да, я попытаюсь, обещаю…»

И эти мысли утешили ее, потому что они принадлежали ей – все принадлежало ей. Она не являлась комбинацией личности и сознания Делкорты и Хэтти Первой. Она была единой и единственной в своем роде. Она была совершенно новым человеком.

А потом Хэтти вытащила мертвое тело матери на лестничную площадку и сбросила его вниз.

Она горевала по Делкорте. Она горевала по Хэтти Первой, по маленькой Хэтти.

«Ее нет. Ее больше нет».

В ту ночь Хэтти впервые воспользовалась своей магией: она заставила слугу, который принес ей чай из кореньев, потерять равновесие. Поднос, который он держал в руках, задрожал и со звоном упал на пол. Она снова заплакала, ползая по ковру, чтобы подобрать чашку, и попыталась успокоить перепуганного слугу, но ничего не получилось. Он ушел, решив, что она плачет по Делкорте, а может быть, из-за своего временного заключения в башне. Но это было не так. Когда слуга ушел, Хэтти села на полу, подняла голову и взглянула на темные потолочные балки, чувствуя, как магия жжет ей губы; в конце концов, она закрыла лицо руками и прошептала:

– Мои боги. Мои боги.

«Я не знаю, что об этом думать. Я не знаю, кто я теперь». Она была не только новым существом. Она была могущественным существом, и в мире, в котором она жила, это делало ее равной богам.

Год 0094, Зимний Сезон

В живых остается 972 Святых

В тюрьме и без того уже было чертовски темно, но Икка хотела дождаться, пока ее божество упрочит свои позиции. И поэтому только после того, как свечи в нишах зашипели и погасли, когда она почувствовала, как полная противоположность Свету, настоящая Тьма, захватила подземелье, Икка открыла глаза и вытащила из-под плаща Книгу Святых.

Массивная ладонь Ханы скрыла ее от глаз Каро; эта идиотка подумала, что Икке нужна была в кабинете королевы только ручка. С другой стороны, Икка, пожалуй, поторопилась с этим важным делом, и сейчас она была почти благодарна Каро за то, что та ее прервала. В конце концов, это была почти молитва, почти богослужение. Икка хотела все сделать как полагается.