Книга Ночь упырей, страница 185 – Анастасия Андрианова

Убедившись, что упыри по-прежнему не бросаются на него и просто наблюдают, пусть и явно неспокойно, Смородник затянулся сигаретой и выдохнул дым, подняв голову к небу. Тучи над площадью клубились от чернильной синевы до молочной серости, стояло противное потрескивание от проводов. И гул, непрекращающийся, сводящий с ума, вкручивающийся в мозг штопором.

Был ли болотный царь где-то за этим небом? Навроде людских Покровителей.

Да какая разница!..

Смородник снова сосредоточился на упырях. Он сидел, сгорбившись, в расстёгнутом костюме, с валяющейся рядом маской, и курил, не сводя хмурого взгляда с беснующихся тварей. От сигареты они вовсе остервенели, стали припадать на передние лапы, щёлкать челюстями и от бессилия кидались друг на друга. Но что-то будто мешало им подобраться ближе и впиться в пришельца-чародея.

Смородник выпустил дым в их сторону и показал средний палец:

– Вот вам. Видали? Твари.

Он хрипло усмехнулся. Не до веселья вроде бы, но сигарета будто помогла крови очнуться, а сердцу напомнила, как биться. Он посмотрел на разорванную штанину. Стекло, выходит, было не галлюцинацией, раз распороло ногу. Кровь перестала идти, и ткань на краях выглядела обугленной.

Он рванул пакет, который защищал рюкзак. Вытащил пистолет и, чтобы не снимать перчаток, лизнул металл, крепко прижимаясь языком к холодной хромированной поверхности. Оружие вспыхнуло алым, искра впиталась внутрь, угаснув рябью, похожей на лихорадочно бегающие молнии. Смородник щёлкнул предохранителем. Хмуро взглянул на упырей. Они визжали и носились кругами, но будто боялись переступить через невидимую черту, отскакивали, когда совали морды чуть ближе, чем следовало.

На миг перед глазами опять появились окровавленные трупы, сваленные горой на площади, но Смородник стиснул челюсти до скрежета, напряг затуманенный мозг и усилием воли прогнал видение. Снова остались только упыри.

Из тучи над головой заворчал гром. Смородник с трудом поднялся на ноги, игнорируя снова резанувшую боль в колене. Голова закружилась, но Смородник, не давая себе времени ощутить все тяжести подболотных спецэффектов, резко развернулся и выстрелил в стеклянные двери. Дождь осколков хлынул на него, птичьими когтями расцарапав костюм на руке, которой он прикрыл лицо. Упыри за спиной завизжали дурными голосами, но Смородник, не оборачиваясь, со всех ног бросился в холл торгового центра.

Выстрелить бы за спину, да патронов жалко.

Ноги будто бы сковывали цепи, а подошвы увязали в чём-то липком и тягучем, похожем на разлитую смолу. Болотный воздух жёг лёгкие, и дышать приходилось часто и неглубоко, поэтому кислорода всё равно не хватало. Смородник понимал, что его силы скоро снова иссякнут, и тяга, подтолкнувшая его к этому отчаянному рывку, была чем-то вроде предсмертной агонии.

Умрёт ли он здесь? Или его вытолкнет на поверхность? Если умрёт, то что станет с его телом? И с искрой. В наличие у себя души он давно не верил. Вероятно, она умерла вместе с Дивником, Мятликом и Клёном в тот день. Вытекла с искрой и кровью из распоротой руки и не вернулась назад.

Смородник вскочил на эскалатор посреди зала. Ступени скрипнули и со стоном двинулись – но в обратную сторону, вниз, будто хотели его зажевать, растереть и выплюнуть кровавой кашей.