Книга Ночь упырей, страница 183 – Анастасия Андрианова

Варде сунул палец под ворот свитера, оттягивая от горла. Ему стало труднее дышать – то ли от духоты, то ли от этих новостей. Агне никогда не казалась ему помешанной на власти и могуществе стаи, как Калех, Цирхо, Луче и другие. Наконец-то он разглядел её в толпе: она повернула голову, и синий неоновый луч высветил её спокойное лицо, будто Агне почувствовала, что Варде думает о ней. Узнав его, она коротко кивнула и снова отвернулась.

Подождав, когда радостные крики стихнут, Калех продолжил говорить, подняв вверх ладонь:

– Среди чародеев у нас тоже есть союзники. Они сейчас с нами.

– А я-то думаю, чего ты здесь терпишь эту вонючую шваль, – огрызнулся Цирхо с первых рядов. Варде видел его всклокоченную тёмную макушку, когда тот поднялся и встал напротив барной стойки. – Мы что, теперь им подчиняемся? Ты нас продал?

– Никто тебя не продавал, идиот, – прикрикнула на него Луче. – Слушай ушами, а не задницей, может, тогда поймёшь.

Варде протиснулся сквозь толпу, чтобы пробраться поближе к Агне. Схватив за плечо, он шепнул ей на ухо:

– Где мой отец?

Агне чуть отстранилась и скользнула взглядом по пятнам у него на свитере:

– От тебя разит свежей кровью.

– Я задал вопрос.

Агне быстро облизнула губы кончиком языка и стрельнула глазами в сторону Калеха.

– А ты слушай. Луче правильно сказала.

Варде вспыхнул от злости. Было похоже, что она с ним играет, ещё и насмехается над его несчастьем. Но тут в споре Калеха и Цирхо прозвучала фраза, которая привлекла его внимание:

– Старый тысяцкий теперь служит болотам. От него там будет больше пользы, чем здесь.

Варде рывком обернулся. Растолкал нескольких упырей, за что получил болезненный тычок в область лопаток. Выскочил к барной стойке и рванул Цирхо за воротник.

– Где мой отец?! Где Карлак?!

Гул в ушах мешал расслышать голоса. В горле пересохло, будто он не пил кровь полицейских полчаса назад. Варде чувствовал, как грудь распирает от волнения, а руки трясутся – кажется, так он волновался, когда был живым парнем.

Цирхо замахнулся на него тяжёлым кулаком, но Варде увернулся, проскочив у него под рукой. В баре послышались смешки, кто-то отчётливо произнёс слово «псих».

Калех сел на барной стойке, согнув одну ногу в колене, и выставил вперёд ладонь. Варде замер напротив него. Кулаки в гневе сжимались и разжимались, дышалось тяжело. Лицо Калеха было спокойным, только губы чуть презрительно изогнулись, будто он тоже считал Варде капризным мальчишкой.

– Не ори. Он не твой отец. Он всего лишь прошлый тысяцкий, который тянул всех на дно. Теперь он там и есть – в буквальном смысле. Я посчитал, что Карлак лучше послужит молодняку, если отдаст накопленные силы городу.

Варде сглотнул. Слюна стала вязкой, горло – шершавым. Слова Калеха тяжело бились в висках. На дне. Отдаст энергию. Послужит молодняку.

Карлак, который приютил слабого упыря в теле тщедушного паренька. Карлак, который никогда не был с ним ласков и просил затащить на дно Мавну, но подарил дом и всё, в чём Варде мог нуждаться. Научил охотиться и постоять за себя. Наверное, теперь пора постоять… за него?

– Ты держишь его наравне с донорами-людьми? – Варде изо всех сил старался, чтобы голос звучал ровно. Получилось не очень – на последнем слове дрогнул.

Калех медленно моргнул – как рептилия. В свете неона серые глаза мигнули электрическим разрядом.