Книга Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени, страница 24 – Ли Ан

— Ярл Рагнар. Я пришла предупредить. Опасность идет с востока. Великая армия — не спасение, а погибель. И женщина из другого мира — не дар богов, а проклятие.

Она повернулась ко мне. Ее глаза были бледно-голубыми, почти белыми. Глаза, которые видят больше, чем должны. Зрачки казались точками в море льда.

— Ты не должна быть здесь, — сказала она. Голос звенел как колокольчик, но в нем была сталь. — Твое присутствие рвет ткань времени. Верни всё как было, или все погибнут. Не только Рагнар. Все.

Мир покачнулся. Земля ушла из-под ног.

— Ты лжешь, — сказал Рагнар, встав между мной и Астрид. Его плечи напряглись, рука инстинктивно легла на рукоять меча.

— Я никогда не лгу, ярл. Это проклятие моего дара — видеть только правду. — Астрид обошла его плавным движением, словно вода обтекает камень. Подошла ко мне ближе. Запах от нее шел странный — полынь и что-то металлическое. — Покажи мне руку.

— Зачем?

— Хочу увидеть твои линии. В них — твоя судьба.

Я протянула ладонь, пальцы слегка дрожали. Она взяла мою руку в свои — холодные, как лед, с длинными белыми пальцами — и замерла. Ее лицо побледнело еще сильнее, если это вообще было возможно.

— Невозможно, — прошептала она. Голос дрогнул впервые. — У тебя нет линий.

— Что?

Она развернула мою руку к толпе, показала всем мою ладонь. Люди подались вперед, вытягивая шеи.

— Смотрите. Нет линии жизни. Нет линии судьбы. Нет линии сердца. Как будто она... не существует.

Толпа зашумела, как потревоженный улей. Кто-то прошептал "драуг" — живой мертвец. Кто-то перекрестился — христиане уже были среди викингов, новообращенные торговцы.

— Потому что я не из этого времени, — сказала я громко, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Моя судьба написана через тысячу лет отсюда.

— Или у тебя нет судьбы вообще, — возразила Астрид. Ее белые глаза сузились. — Ты — ошибка. Разрыв в ткани времени. И этот разрыв растет с каждым днем, что ты здесь.

— Откуда ты знаешь?

— Я вижу. — Она подняла руки, растопырив пальцы, словно ловя невидимые нити. — Вижу, как нити судьбы рвутся вокруг тебя. Рагнар должен был умереть весной — ты сказала ему, и теперь эта нить дрожит, меняет цвет с черного на серый. Эйнар должен был умереть от болезни — ты спасла его, и его нить изменила цвет с красного на золотой. Каждое твое действие создает рябь, которая расходится все дальше, как круги на воде.

— И что в этом плохого? — вмешался Рагнар. Голос прогремел над площадью. — Она спасает жизни.

— Спасает одни и губит другие. Покажи им, женщина из будущего. Покажи, что будет, если Рагнар не умрет весной.

Я молчала, сжав губы. Но Астрид продолжила, ее голос поднялся, зазвенел:

— Без его смерти не будет мести. Без мести Великая армия распадется. Саксы объединятся и уничтожат данов. Тысячи викингов умрут. Их жены станут вдовами, дети — сиротами. Это цена спасения одного человека.

— Ты не можешь знать это наверняка, — сказала я.

— Могу. Потому что вижу все нити. А ты видишь только одну — его. Ты ослеплена чувством, которое называешь любовью.

— Довольно, — Рагнар выхватил меч. Сталь пропела, выходя из ножен. — Еще слово против моей женщины...

— Твоей женщины? — Астрид рассмеялась. Смех был похож на звон разбитого стекла. — Она еще не твоя жена. И не станет, если будет умна. Или ты хочешь, чтобы она родила детей без судьбы? Детей, которых норны не признают?