Книга Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени, страница 64 – Ли Ан

Это была моя загадка, которую я рассказывала ему как сказку долгими зимними вечерами у очага.

Харальд молчал долго. Пот выступил на его лбу, несмотря на утреннюю прохладу. Потом сказал с усилием:

— Страх.

— Нет. — Магнус покачал головой, и шлем съехал на глаза. Он поправил его маленькой рукой в кольчужной рукавице. — Совесть. Страх можно победить мужеством. Совесть — никогда.

— У викингов нет совести! — крикнул кто-то из толпы — молодой воин с едва пробившейся бородой.

— У викингов есть честь, — ответил Магнус, поворачиваясь к говорившему. — А честь — это совесть воина. Она говорит ему, когда битва справедлива, а когда — бойня.

Старые ярлы закивали седыми головами. Торфинн даже ударил древком топора о землю в знак одобрения. Мальчик говорил их языком, но вкладывал новый смысл в старые понятия.

— Последняя загадка, — сказал Харальд, и его голос дрожал от едва сдерживаемой ярости. — И пусть она решит всё. Что общего между пятилетним мальчиком и старым воином?

Магнус задумался. Это была импровизация, не подготовленная загадка. Я видела, как он кусает губу — детская привычка, которую мы не смогли отучить.

Я хотела подсказать, но Рагнар удержал меня, положив тяжелую руку на плечо.

— Пусть сам. Это его битва.

Магнус молчал. Толпа начала перешептываться. Харальд ухмылялся, предвкушая победу.

И тут произошло чудо. Астрид, четырехлетняя рыжеволосая девочка, вырвалась из рук Хильды, проскользнула между ног взрослых как маленькая лисичка. Подбежала к Магнусу, встала на цыпочки и прошептала ему что-то на ухо — так тихо, что только он мог услышать. Её рыжие кудри касались его щеки, маленькая ручка легла на его плечо в кольчуге.

Магнус кивнул, и на его лице появилась улыбка — не детская, а мудрая, почти печальная.

— Я знаю ответ. — Он выпрямился, и в этот момент казался выше. — Общее — это то, что оба хотят того, чего не могут получить. Мальчик хочет стать взрослым быстрее, чтобы его слушались. Старик хочет вернуть молодость, чтобы его боялись. Мы оба не в своем времени. Я слишком молод для короны. Ты слишком стар для нее. Но я вырасту. А ты...

Он не договорил. Не нужно было. Смысл повис в воздухе как обнаженный клинок.

Харальд стоял красный от гнева. Вены на шее вздулись, рука сжимала рукоять меча так, что побелели костяшки.

— Это обман! Девчонка подсказала!

— В твоей загадке не было правил против советников, — ответил Магнус спокойно. — Мудрый король знает, когда слушать советы. Даже если советник — маленькая девочка. Это тоже сила — умение принимать помощь. Дурак полагается только на себя. Мудрец использует мудрость других.

Толпа взорвалась как порох от искры. Половина смеялась над ловкостью ответа, половина спорила о честности. Крики, смех, споры сливались в единый гул. Но реальность была проста, и старые ярлы понимали её — они устали от войн и нестабильности. Ребенок-король под регентством означал мир и торговлю, а Харальд — новые кровавые авантюры в землях, которые уже ощетинились копьями.

— Признаю тебя конунгом, — сказал Торфинн, первым подходя к Магнусу. Старый воин опустился на одно колено с кряхтением — суставы уже не гнулись как прежде. — Лучше умный ребенок с мудрыми советниками, чем старый волк, жаждущий крови молодых.

— И я, — добавил Эйнар, вставая рядом на колено. Его меч лежал поперек ладоней — жест подчинения. — Мальчик победил честно. Умом, не мечом, но честно. А честная победа — это победа.