Книга Библиотекарь из другого мира, страница 17 – Ли Ан

* * *

После обеда я сидела в саду, разбирая травы для сушки, когда услышала топот ног и крики. Гермес вскочил и настороженно посмотрел в сторону калитки.

— Элиана! Элиана, помоги! — детский голос звучал испуганно и отчаянно.

Я выбежала во двор и увидела мальчика лет двенадцати, который поддерживал под руку высокого бородатого мужчину. Левая рука мужчины была обмотана окровавленной тряпкой, кровь просачивалась сквозь импровизированную повязку и капала на землю.

— Что случилось? — спросила я, быстро подходя к ним.

— Дядя Борис обжегся в кузнице, — затараторил мальчик. — Раскаленное железо упало на руку, и еще порезался об край. Кровь не останавливается!

Борис — кузнец, муж Марты. Крупный мужчина лет сорока, обычно румяный и веселый, сейчас был бледен как полотно. Губы поджаты от боли, в глазах читалось беспокойство.

— Быстро в дом, — скомандовала я. — Садитесь на стул, Борис.

Я развернула тряпку и едва сдержала вздох. Глубокий рваный порез от запястья до середины предплечья, края раны обожжены. Кровотечение сильное.

— Сейчас, сейчас, — пробормотала я, мысленно вспоминая алгоритм первой помощи.

Первым делом — остановить кровотечение. Я быстро наложила давящую повязку выше раны, пережав вену. Кровь сразу замедлилась.

— Мальчик, как тебя зовут? — спросила я, доставая из мастерской таз с водой.

— Петя.

— Петя, поставь воду кипятиться. Большой котел, быстро.

Мальчик метнулся к очагу. Я тем временем промыла рану кипяченой водой — той, что остыла с утра. Борис зашипел от боли.

— Девочка, ты что делаешь? — испугался Петя. — Зачем водой?

— Рана должна быть чистой, — ответила я, внимательно осматривая повреждение. — Иначе начнется гниение.

Местные лекари явно не знали о существовании бактерий. А я знала, что инфекция убивает больше раненых, чем сами раны.

Обработала рану настойкой календулы — лучший антисептик из доступных. Борис стиснул зубы, но терпел.

— Борис, сейчас будет больно, но я зашью рану. Так она заживет быстрее и красивее.

— Зашьешь? — удивился он. — Но отец твой никогда не зашивал...

— А я зашиваю. Поверь мне.

Я достала из запасов Бенедикта тонкую нить — видимо, он все-таки иногда накладывал швы, раз инструменты были. Прокалила иглу над огнем и начала аккуратно сшивать края раны.

— Потерпи, — говорила я, работая. — Скоро закончу.

Борис смотрел на мои действия с недоверием и восхищением одновременно. Петя стоял рядом, открыв рот.

— Как ты это делаешь? — прошептал мальчик. — Как нитка держит кожу?

— Кожа срастается сама, — объяснила я, завязывая последний узел. — Нитка просто помогает краям держаться вместе.

Наложила повязку с мазью из календулы и подорожника. Рана была надежно закрыта, кровотечение остановлено.

— А теперь от боли, — сказала я, наливая в чашку отвар ивовой коры с добавлением мяты. — Выпей все.

Борис послушно выпил и вдруг удивленно посмотрел на руку:

— А боль... меньше стала.

— Будет еще меньше. Приходи ко мне через три дня, посмотрим, как заживает. И помни — повязку не мочить, если начнет гноиться или сильно болеть — сразу ко мне.

— Элиана, — Борис встал со стула, осторожно придерживая забинтованную руку. — Я... не знаю, как благодарить. Такого лечения я никогда не видел.

— Просто выздоравливай, — улыбнулась я.

Когда они ушли, Петя то и дело оборачивался, глядя на меня с восхищением. А я понимала — к вечеру весь город будет знать о том, как "молодая лекарка кровь остановила и рану зашила, как портниха платье".