Книга Второй шанс или повар-попаданка, страница 63 – Ли Ан

— И что изменилось?

— Я встретил вас. — Он поднимает голову, смотрит мне в глаза. — Увидел, что можно жить по-другому. Честно. Открыто. Не прячась за маски и роли.

— Красивые слова. Но вы и со мной играли роль.

— Нет. — Он встает, подходит ближе. — Роль месье Лароша была моей настоящей личиной. И чувства... чувства были настоящими.

— Какие чувства?

— Восхищение. Уважение. И... — Он запинается.

— И?

— И любовь, — говорит он просто. — Я влюбился в вас, мадемуазель де Монклер. С первого дня, когда увидел, как вы сражаетесь за свое дело.

Сердце делает странный кувырок. В семьдесят два года я бы рассмеялась над такими словами. В двадцать они звучат как музыка.

— Даже если это правда, — говорю, стараясь сохранить холодность, — что дальше? Вы вернетесь к дяде, доложите о провале миссии, и все будет как прежде?

— Нет. — Голос становится твердым. — Я говорил вам, я порываю с дядей. Навсегда.

— И что будете делать?

— Не знаю. Может быть, займусь сельским хозяйством, как мечтал. Или найду другое применение своим способностям. Главное — это будет моя жизнь, мой выбор.

— А если дядя вас не отпустит?

— Тогда придется бороться. — Он усмехается. — У меня есть хороший пример для подражания.

— Какой?

— Вы. Женщина, которая не побоялась пойти против всех ради своих принципов.

Я поворачиваюсь к нему спиной, делаю несколько шагов прочь. Нужно подумать, разобраться в своих чувствах.

— Элеонора, — голос звучит совсем рядом.

Оборачиваюсь. Он стоит в шаге от меня, и в серых глазах читается такая боль, что сердце сжимается.

— Вы — самое лучшее, что случилось в моей жизни. И я готов отказаться от всего, лишь бы остаться рядом с вами.

— От всего?

— От титула, от наследства, от семьи. От всего, что связывает меня с прошлым.

Я смотрю в его глаза и понимаю — он не лжет.

— Доминик…

Он наклоняется, и я понимаю, что сейчас он поцелует меня. И не отстраняюсь.

Поцелуй получается нежным, осторожным. Как первый поцелуй между людьми, которые только начинают узнавать друг друга.

— Элеонора, — шепчет он, — дайте мне шанс. Позвольте доказать, что я изменился.

Смотрю в серые глаза и вижу в них то, чего никогда не видела раньше — уязвимость. Этот сильный, красивый мужчина боится моего ответа.

— Хорошо, — говорю наконец. — Но с условиями.

— Какими?

— Никакой лжи. Никаких недомолвок. Полная честность во всем.

— Согласен.

— И вы действительно порываете с дядей. Окончательно.

— Еду к нему сегодня же. Объясню свою позицию.

— А если он будет угрожать?

— Тогда мы встретим угрозы вместе.

— Мы?

— Если вы позволите.

Я думаю о том, что происходит. Еще вчера он был месье Ларошем, который производил на меня впечатление. Сегодня он снова Доминик де Ларошфор, племянник моего врага. А теперь он предлагает стать моим союзником.

Головокружительные перемены. Но странное дело — я ему верю. Возможно, потому что он рискнул жизнью ради Анри. А возможно, потому что сердце подсказывает — этот человек стоит того, чтобы дать ему шанс.

— Хорошо, — говорю. — Попробуем. Но медленно. Постепенно.

— Как скажете. — Он улыбается, и улыбка получается счастливой. — У нас есть время.

— Надеюсь, что так.

Мы возвращаемся к каретам. Он помогает мне сесть, и его прикосновение вызывает знакомое волнение.

— До свидания, Элеонора, — говорит он. — Можно теперь называть вас по имени?