Книга Императрица без маски, страница 51 – Ли Ан

Три. Магическое число во всех культурах. Троица в христианстве, тримурти в индуизме, три норны в скандинавской мифологии. Юнг бы сказал — архетип полноты.

— Почему именно три?

— Стабильность. — Она отставила чашку, начала чертить пальцем невидимые диаграммы на столе. Учительская привычка визуализировать. — Одна душа — слишком слабое влияние, капля в океане. Две — создают конфликт, дуальность, вечное противостояние. Три — идеальный баланс. Достаточно для изменений, недостаточно для хаоса.

— И почему только женщины?

Пауза. Она явно обдумывает, как сформулировать.

— Практический ответ — женщины в этом мире традиционно слабее в боевой магии. Мы компенсируем это знаниями, хитростью, психологией. Философский ответ — женщины лучше адаптируются, более гибки в мышлении. Мы не пытаемся сломать систему, мы встраиваемся и меняем изнутри.

— Были попытки с мужчинами?

Её лицо потемнело. Плохие воспоминания.

— До меня была другая триада. Одним из троих был мужчина — программист из Новосибирска. Талантливый, умный, но... Он пытался захватить власть, создать технократию. Мир отторг его через полгода. Просто выплюнул обратно в пустоту.

— Он умер?

— Растворился. Вернулся в ничто между мирами. С тех пор — только женщины. Мир научился на ошибках.

Эволюция отбора. Даже миры способны к обучению.

— А были другие неудачи?

— Инженер из Ленинграда, за пять лет до меня. Не справилась с психологической нагрузкой. — Голос стал тише, печальнее. — Диссоциация личности, потом полный распад. Мир отпустил её — она просто исчезла однажды ночью. Надеюсь, нашла покой.

Диссоциативное расстройство как защита от невыносимой реальности. Психика не выдержала раздвоения между памятью о прошлой жизни и новой реальностью.

— Вы пробовали вернуться домой?

— Первые пять лет только об этом и думала. — Горькая усмешка. — Искала порталы, изучала межпространственную магию, даже пыталась воссоздать условия перехода. Бесполезно. Портал работает только в одну сторону. Как родовой канал — можешь родиться, но не можешь вернуться.

Моё сердце сжалось. Физически почувствовала холод в груди.

Значит, я здесь навсегда. Навсегда.

— Вижу, вы расстроены. — Её голос стал мягче, терапевтически-успокаивающим. Она тоже научилась читать людей за эти годы. — Но подумайте рационально — что вас ждало там? Старость в одиночестве? Болезни? Постепенное угасание в доме престарелых?

— Откуда вы...

— Мир выбирает тех, кому нечего терять, но есть что дать. — Она наклонилась вперёд, взгляд стал интенсивным. — Я была вдовой с неоперабельным раком лёгких, третья стадия. Полгода жизни максимум. Вы — одинокий психолог-пенсионер, умершая во сне от инфаркта. Третья, когда придёт, тоже будет из сломленных. Мир милосерден по-своему — даёт второй шанс тем, у кого не осталось первого.

Она права. Рационально, логически, статистически права. Но эмоционально...

— Это всё равно тяжело. Знать, что не можешь вернуться.

— Знаю. — Она накрыла мою руку своей. Тёплая, сухая, с мозолями от работы. Руки человека, который не сдался. — Но знаете что? Мы можем помочь друг другу. Создать здесь что-то вроде семьи. И когда придёт третья — поможем ей. Я за двадцать лет накопила знания об этом мире. Вы привнесли свежий взгляд и невероятные изменения за несколько месяцев. Третья принесёт что-то своё.