Книга Ворон, который меня пленил, страница 86 – Екатерина Началова

— Подожди! Зачем? Если ты не хочешь, чтобы знали, я никому не скажу… Обещаю.

Серьезнея, Рейтор долго посмотрел на меня, мягко поглаживая по виску. Несколько мгновений мне казалось, что он вот-вот широко улыбнется, признает, что я права и согласится. Но секунды шли, а Рейтор не улыбнулся. Шальной лихорадочный туман в его глазах развеялся, заблестев ровным холодом стали.

— Молчание — не преграда для нас.

— Но в бюро нет всеведущих…

— Ты бы не узнала обо мне, если бы я не хотел.

— Но…

Тягучая агатовая лава расползлась по его глазам. Не успев ничего сказать, я ухнула в густую бездну.

Нет! Я не готова! Мы слишком мало говорили! Я не задала миллион важных вопросов! Не успела спросить, не стара ли я для него, почему он работает вестником, зачем напал на дракона, как не умирает, почему никто не знает о нем и почему никто не должен знать, зачем мне забывать, почему он злится, увидимся ли мы сегодня, что он запланировал на вечер, понравилась ли я его родителям, что за украшение у него на шее, не волнует ли его мое происхождение, а еще… А еще…

Бездна крутит и переворачивает меня, пока я парю; рисует ресницами по моей коже.

— Ч-ч-ч-ч. Не переживай, — пушисто вычерчивают ресницы. — Это временно. Я верну.

Я верю, но не понимаю, я злюсь, злюсь! И не хочу забывать, хочу вспоминать весь день. А еще так много хочу спросить. Например, как он смотрит на ленты в волосах… Это очень важно, архиважно, потому что вдруг он ненавидит плетения, а я сделаю и разонравлюсь…

«Мне понравится все, что ты наденешь. Не ложись спать днем. Забывай, принцесса».

И я забыла.

— Как здоровье, миса?

Аний смотрел на меня подозрительно. Выглядел так, будто предполагал, что я не заболела, а только сказалась больной, пожелав отдохнуть лишний денек. Боли я уже не чувствовала, но расстраивать начальника не хотела, поэтому старательно скривилась, потерла живот и изобразила, как могла, что я еще не полностью поправилась, однако так люблю свою работу, что прилетела, превозмогая боль. Даже несмотря на сгущающуюся в воздухе бурю.

Вроде бы расслабился. Посетовав, насколько женщины слабы здоровьем, Аний позволил мне заняться работой, но из бюро не улетал. То ли опасался, что я обратно разболеюсь, то ли следил, то ли ждал чего-то — я не решилась спросить. Начальник изо всех сил искал и находил себе дела: шелестел бумагами в подсобке, топал ногой по расшатавшейся половице, двигал поскрипывающей дверью, деловито прислушивался к уже привычному грохоту подъемника и наблюдал, как я принимаю почту.

— Принимай!

Голос Данаи эхом разнесся по шахте подъемника и разлетелся по темным стенам.

— Держу, — привычно откликнулась я.

— О, миса Касия? — нешуточно удивилась Даная снизу. — А я уж взбеспокоилась…

— Все в порядке!

Неравнодушие Данаи меня удивило. С последнего жесткого разговора, мы с ней общались только по делу: принимай, держу, да и все. Но еще больше удивили вестники.

Не стесняясь маячащей головы Ания, они радовались моему возвращению — каждый на свой лад. Урут, например, просиял.

— О, Касичка вернулась! А мы уж думали, что ты устала от нас, надоели мы.

— Да что ты! — я покраснела. — Нет, конечно, не надоели! Просто живот прихватило немного.

Я предпочла умолчать о подробностях.

— Женщины… — проскрипел Дандиг, складывая руки на груди. — Лада тоже на живот жаловалась.