Книга Ворон, который меня пленил, страница 90 – Екатерина Началова

Страшные мысли закружились в безумном, все больше ускоряющемся хороводе. Буря снаружи зловеще завыла на разные голоса. В бюро потемнело. Не в силах больше стоять на месте, я вылетела за дверь.

Все! Хватит! Не хочу думать! Пусть думает Аний, Свирин, кто угодно! Прочь!

Ветер с дождем подхватили меня на лету, хлестнули по перьям. Я захлопала крыльями, барахтаясь в густом желе бури. Капли дождя застилали глаза, барабанили по спине и голове, как маленькие камни, словно крючками пытаясь удержать на месте. Каждый взмах давался нешуточными усилиями. Полет превратился из удовольствия в борьбу, а ветер из друга стал врагом, не желающим поддаваться.

Мне казалось, будто я пытаюсь лететь сквозь стену воды и ветра. Пытаясь подняться выше, я рванула вверх. Получилось! Радовалась я недолго — новая волна ветра сдула меня назад, как пушинку. Тщетно.

Через несколько минут борьбы я устала как после часа полета. Пришлось вернуться в бюро.

Замерзшая, мокрая и злая, я сидела на стойке, дожидаясь, когда уймется непогода, когда в дверь вместе с кусочком бури ворвался Рейтор. Мы договаривались встретиться у меня.

— Думал, ты уже дома. — Он раздраженно отряхнулся. Капли воды полетели в разные стороны. — Прилетел сначала туда. Понял, что не успела.

Фыркая, он стянул куртку. Мокрый до нитки, злой как концентрированная буря. Слипшиеся волосы прилипли ко лбу.

— Не успела, — я невольно хихикнула в ладошку и тут же осеклась. Рейтор полоснул по мне раздраженным взглядом.

— Смешно тебе?

Он потянулся, сгребая меня в руки. Я отпрянула.

— Ты холодный!

— Да. Буду греться о свою горячую пленницу.

Несколько секунд шутливой борьбы, в которой я быстро и с удовольствием проиграла, и Рейтор крепко стиснул меня обеими руками. Под холодом ткани от него дышало жаром.

«Вспомни».

Капля с его мокрой челки слетела на мою щеку.

— День сегодня родился из задницы быка… — Рейтор заговорил над моим ухом. — Буря летала за мной, как привязанная. Я от нее, она за мной. Не успел никуда. Замерз, устал… Соскучился.

От сдержанного «соскучился» пыхнуло огненной лавой. Мне мгновенно стало теплее. Я временно отложила фразу про качество своего дня и конфеты.

— Мы же только утром виделись… — уклончиво заметила я, только, чтобы он опроверг.

— С момента нашей встречи миновало сотни лет минут и тысячи веков мгновений… — после паузы певуче ответил Рейтор. — Я постарел с тех пор.

Я недоверчиво подняла голову, не веря ушам. Суровый Рейтор цитирует строки… из романтической поэмы?

— Это что? Ястреб и голубка?

Он на миг опустил ресницы и улыбнулся — совсем смущенно.

— О, Рей…

Скрывая улыбку, я снова обняла его, потирая ладонями мокрую рубашку на спине, чтобы согреть. Хотелось рассмеяться, но я сдерживалась, чтобы не обидеть его стараний.

— Мой друг из Змеев, — Рейтор заговорил, — уверяет, что девушки в восторге от романтичных поэм. Я всегда считал довольно нелепым читать их вслух. Молча еще терпимо, а голосом… Этот заунывный тон навевает зевоту. Что думаешь ты?

Я подняла на него глаза. Прямо говорить не хотелось, как и врать.

— Почитай мне еще… — попросила я вместо ответа.

Он не купился.

— Так тебе нравится?

Честно глядя во внимательные глаза напротив, я замялась.

— Думаю, что… Твой друг преувеличивает насчет восторгов.

Я, наконец, прыснула.

— Я пытался быть романтичным, — скривился Рейтор, подхватывая меня под бедро. Несколько резких шагов назад — и он припер меня к стене. Губы у него требовательные, жадные. Рейтор жмет, будто требуя что-то, и я выгибаюсь, изо всех сил стараясь дать ему это «что-то», так много, как могу. Ему трудно сопротивляться. Кажется, не Рейтор попал в бурю, а буря влетела в него, и он весь пропитался ее вихрями, они до сих пор сквозят под его кожей. Руки скользят по спине, вжимая меня в себя, растворяя. Не знаю, есть ли у меня так много, сколько ему нужно. Обвиваю мужскую шею, растворяясь… Я согласна на растворение.