Книга Волчья ягода, страница 96 – Екатерина Началова

Под настойчивым взглядом мужчины, Агла медленно кивнула.

— Конечно... Дочь обучила.

— Прекрасно! Еще одна причина для гордости. Однако, повезло же жителям вашего села! — искренне восхитился мужчина — Единственная травница в округе и нашла рецепт! А вот нашему роду, почтенная Агла, повезло меньше.

— Вас тоже хворь коснулась, бэр Исмор? — сдержанно удивилась Агла.

— Да, к сожалению, — подвижное лицо мужчины тут же тронуло печалью. — На нас болезнь действует чуть иначе, чем на людей, но тоже значительно. Представляете, полностью отбивает обоняние! Огромная трагедия для тех, кто на него полагается, а мы — полагаемся и немало. Пришлось задействовать лучшие умы, изобретать рецепт, а вот вы, надо же... А когда же у вас появились первые больные?

Агла ненадолго задумалась.

— Пожалуй... Со встречи нового лета началось. Да, тогда слег пастух, точно. Трава только вошла в цвет.

— Пастух... Это который везде ходит... Любопытно.

— Кого пасет этот пастух? — впервые подал голос Верис, и Агла вздрогнула.

— Коз, бэр.

— Жив он?

— Да, выпоила.

На это спрашивающий издал звук «кхм», и больше ничего не произнес. Исмор тепло улыбнулся.

— Не станем вас больше задерживать. Примите лично от меня в качестве восхищения, сударыня, — Исмор щедро положил на прилавок еще пару монет и отступил, не слушая испуганных возражений. — От сердца благодарю вас, продолжайте свое благое дело. Здоровья, добрых лет вам и вашей дочери, пусть вовек радует свою маму, ничем не огорчает. Не смеем больше отвлекать. Доброй ночи!

Агла еще пыталась всучить монеты обратно, но Исмор ловко выворачивался от всех попыток, забрасывая женщину пышными благодарностями великородного, привыкшего говорить долго, расцветисто и красиво.

Через несколько минут они все же вышли. На лице Исмора все еще лучилась улыбка, когда он вдохнул свежий вечерний воздух. Похлопав по лощеному боку коня, он легко прыгнул в седло, обнаруживая сноровку опытного наездника.

— Приятная женщина. Только подумай: человеческая травница в каком-то глухом селе додумалась до работающего рецепта! Люди могут иногда приятно удивить. Да-а-а... На моей памяти такое случалось нечасто.

— Крайне редко, бэр, — фыркнул Верис.

Они удалялись из села по главной дороге неторопливо.

— ...однако, и она скрывает правду, — Исмор укоризненно цокнул языком. — Мне всегда нравились эти нюансы: отличать естественный страх от лжи, путь одно и вызывает другое. А различие... Знаешь в чем, Верис?

Покосившись на Исмора, Верис изобразил улыбку. Он знал. А еще знал, что Исмор хочет сам озвучить ответ.

— В позе? — спросил, но так, чтобы показать, что знает разгадку. Он отдернул жеребца, потянувшегося к сочной траве на обочине.

— В количестве страха, — торжествующе улыбнулся Исмор. — Если человек боится, но ничего не скрывает, он активнее, он доказывает невиновность... А тот, кто скрывает — зажимается, стараясь ничем себя не выдать, и боится еще сильнее. Она испугалась слишком сильно, друг мой. Это чувствуется, это то, что отличает лжеца от труса... Конечно, мы не говорим об искусных обманщиках, в ряды которых почтенная Агла, к счастью, не входит. Естественно, ни о каких ягодах девятисила речь не идет... В связке со свойствами эускариота больного ждет, в лучшем случае, прекрасное успокоительное. С которым он, так сказать, и упокоится. Интересно, почему почтенная травница решила не выдавать свой старинный рецепт? С учетом того, что из ее кухни нежно несет волчьей ягодой...