Онлайн книга «Пшеничная вдова»
|
Ее толкнули тупым концом меча прямо в распахнутый проем, толчок был настолько сильным, что Исбэль полетела вниз. Толпа впереди расступилась, и вскоре вокруг совсем стало пусто. Не нужно было поднимать головы, чтобы понять: сюда согнали всех, кому посчастливилось выжить. Высокие лорды и леди, перепуганные высокие лорды и леди… их дети, прислуга и пажи, кое-кто из оруженосцев, несколько поварят и даже конюх. Всех собрали в одном месте и перемешали, словно скот. Исбэль обернулась. Обратный путь ей преградили несколько рыцарей, в метре от них осел пышноволосый лорд Энгрин Бердер, рука его тщетно пыталась остановить кровь на чреве, смочившую ткань его индигового камзола. Он был ужасно бледен и уже готов был отойти на небеса. Откуда-то слышались всхлипы и завывания, но Исбэль не смогла разобрать, откуда – вокруг все смешалось и, казалось, стенали все. Или ныли от боли, до последнего хватаясь за жизнь. Некогда до блеска начищенный пол теперь был испачкан в грязи, следах копоти и крови. Уже не виднелись под ногами сцены соколиной охоты, не плыли облака, вознося смотрящего к небу. Колонны вились толстыми мраморными жгутами, все еще глянцевыми и блестящими, отчаянно пытаясь наполнить отражениями воздух – в тронном зале висела только одна люстра и несколько факелов по стенам на случай вечерней темноты – глянец всегда отражал свет, позволяя вспыхивать и освещать все вокруг, даже когда солнце пряталось за тучами. Но даже лунной ночью зажигать огни не было нужды. Серебро освещало стальным холодом, отражалось и блистало, превращая ночь в день. Светел и добр – так говорили о монаршей обители каменщики, сделавшие арочные окна настолько большими, что, казалось, облака через них могли проплыть прямо в тронный зал. Вдохнув вольный воздух, врывавшийся в окна, Исбэль опустила глаза, спрятав взгляд. Она бы зажмурилась от страха, но не успела этого сделать – Исбэль увидела сапог, лежавший посреди длинной дорожки все еще не высохший крови. Принцесса сразу узнала коричневую плотную кожу и этот острый носок, слегка загнутый вверх. Взгляд невольно проследил за кровавой полосой, пока не уткнулся в мертвеца. В двух мертвецов… И она поползла. Ладони скользили по крови, но Исбэль просто не нашла в себе сил подняться. Когда руки ее дотянулись до мертвой груди отца, то почувствовали холод королевской печати – граненого рубина величиной в куриное яйцо, по краям его блестели капли прозрачных изумрудов. Исбэль не поняла, холод ли камня под ее ладонью или ее собственного сердца. Схватившись за полы бархатного камзола, принцесса потянула их на себя, будто пытаясь поднять короля Дорвуда, но тот был слишком грузен для этого и слишком мертв. На шее его зияла глубокая аккуратная рана – от уха до уха, ровно такая же, как и у его старшего сына и наследника, Лорела, лежавшего ничком совсем рядом. Рыжая борода испачкалась в крови, слепив воедино волоски, но цвет ее, казалось, вовсе не изменился – остался точно таким же кроваво-рыжим, как и до этого. Она выдала себя сразу – криком и слезами. Крик родился в сердце и комом застрял в горле. Исбэль открывала рот, но из него не вырывалось не звука, пока не послышался первый хрип. Словно речка, прорвавшая плотину, крик протолкнулся наружу и хлынул оглушительным воплем раненого зверя. Все взгляды были обращены к ней, но за темным пологом собственного горя Исбэль не чувствовала ни один из них. Она шарила по телу своего отца, обращала лицо к Лорелу, задевая пальцами рукава его вышитого серебром камзола, но они оставались лежать бездыханные и оставались безразличны к ее увещеваниям. Это продолжалось долго. Слишком долго, чем она могла представить и чем ей должно быть дозволено. В какой-то момент Исбэль глубоко вздохнула и обняла отца, уткнувшись лицом в его грудь. И вдруг затихла. |