Книга Чёрный настрой, страница 180 – Дж. С. Андрижески

Вздохнув, он покачал головой.

— Не в том дело. Я просто не уверен, что я тот, кто должен тебе это объяснять.

— А кто? — спросила я. — Брик? Его ты ждёшь?

И вновь Рави взглянул на часы. Посмотрев обратно на меня, он снова вздохнул.

— Мы хотим твоей помощи, — просто сказал он.

— Вы хотите моей помощи? — я переводила взгляд между ним и женщиной с длинными рыжими волосами. — Кто это вы? Ты? Брик? Эта сука? — я мотнула подбородком в сторону рыжей. — Что у вас, бл*дских вампиров, за фишка с вашими «услугами»? Зачем вообще называть их так? Неужели вы действительно настолько бредите, чтобы считать, что Блэк выполнил эту работу в тюрьме в виде какого-то жеста доброй воли?

— Как насчёт того, что ты сделала для нас, Мириам? — прямо спросил Рави. — Что ты сделала для Брика? Для всего нашего вида?

Я уставилась на него, стиснув зубы.

— Какого хера ты несёшь? Все, что я сделала для Брика — это взорвала кое-какие его склады. И угрожала ему, чтобы вернуть Блэка.

Выражение лица Рави оставалось мрачным, его глаза всматривались в мои.

— Ты действительно не помнишь, не так ли? Блэк говорил нам, что стер это, но честно говоря, я не мог поверить до конца. Как и Брик.

Я нахмурилась ещё сильнее и перевела взгляд на Блэка.

— Блэк стер меня? Когда?

Рави вздохнул.

— Он сказал, что ему пришлось. Он сказал, что у тебя были кошмары… а именно о том, что ты видела в её сознании перед её смертью. К сожалению, согласно Блэку, кошмары не прекратились после того, как он тебя стер. Ты больше не помнила, откуда происходили воспоминания, но тебе продолжали сниться эти лаборатории и она.

Я нахмурилась, с искренним недоумением глядя то на него, то на Блэка. Я взглянула на рыжую, связав её с прозвучавшим местоимением.

— О ком ты говоришь? Чьё сознание я читала?

— Лила, — терпеливо сказал Рави. — Жена Брика.

Я разинула рот.

— Жена Брика?

— Да, — сказал Рави. Его голос продолжал звучать мрачно, буднично. — Ты согласилась помочь Брику диагностировать её после того, как её освободили из лабораторий тех мясников. Теперь она скончалась и, к счастью, освободилась от страданий. То, что они с ней сделали — отвратительно, — губы Рави скривились от злости. — Твой муж стер весь инцидент из твоей памяти, Мириам. Он также стер значительный кусок последующих недель. Когда я читал его мысли через его кровь…

Я поморщилась, но Рави не остановился.

— …Он сказал, что ты страдала от некого срыва. Что ты неделями просыпалась от кошмаров, пока он не стер это. Он беспокоился за тебя.

Я почувствовала, как напряглась моя челюсть.

Посмотрев на Блэка, я ощутила прилив столь интенсивной злости, что на мгновение её невозможно было контролировать. Я хотела верить, что Рави лжёт. Я отчаянно хотела в это верить — но не могла. Я знала, что он говорит правду.

Блэк неделями позволял мне думать, что я воображаю себе вещи.

Он вёл себя так, будто понятия не имел, о чем я говорю, когда я рассказывала ему о той женщине из своих снов. Когда я сказала ему, что мало что помню из периода сразу после его возвращения из тюрьмы, он сказал, что я тоже воображаю себе всякое. Он заявил, что любые мои пробелы — всего лишь результат эмоционального истощения.

Это был газлайтинг^[5].

Он устроил мне бл*дский газлайтинг.

Да это практически определение газлайтинга по учебнику — притворяться, будто я безумна, раз верю во что-то, в правдивости чего в глубине души совершенно уверена.