Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 32 – Салма Кальк

— Эх, нужно снова Берту звать, пускай лишнее убирает, — платье всё ещё было мне велико.

— Может быть, ушить? Есть у нас портной? — а вдруг?

— Есть Большая Бланш, я спрошу, возьмётся ли она, — кивнула Мари.

Тем временем Жанна принесла завтрак — похожий на вчерашний, и с кофе, со здешним кофе. Хорошо-то как! А пока я ела, пришла Берта, и двумя движениями привела мой болтающийся лиф в приличное состояние.

— Бланш? Может быть, и возьмётся, — кивнула она, когда ей изложили дело.

— А почему может не взяться? — не поняла я.

Вообще я и сама понимаю, что нужно сделать — распустить боковые швы, и рельефы, и убрать в них лишнее. Но мне ощутимо не до того.

— Да она не шьёт господских платьев, — пожала плечами Берта. — Простые сорочки, да штаны, да жилетки, да дырки штопает, а с тонкими тканями не умеет. А возьмётся ли господин Дешан, здешний портной, я и не знаю, раз бал объявили, то у него, наверное, отбою нет от заказов.

Так, разберёмся. Ещё Терезу спрошу — что тут с приобретением одежды. А пока — вперёд, в кабинет.

Я успела вовремя — только вошла, следом за мной появился и господин Фабиан, а следом за ним — молодой человек серьёзного вида, в чистейшем белом паричке, синем суконном камзоле и синих кюлотах, чулки его были такими же белоснежными, как и парик, а кожаные туфли украшены бантами. Если и старше Викторьенн, то ненамного.

— Вот, госпожа Викторьенн, извольте видеть — господин Палан-младший, — представил его управляющий.

— Слушаю вас, госпожа де ла Шуэтт, — господин Палан поклонился мне и сел на стул, который я ему указала.

А господин Фабиан достал вчерашнюю собачку в корзинке и установил её на стол. Пускай охраняет, правильно.

— Рада видеть вас, господин Палан. Знаете ли вы уже о завещании моего супруга?

— Да, госпожа де ла Шуэтт. Знаю. Весьма благодарен господину Гаспару, ибо за мой не такой уж большой вклад в его дело он решил вознаградить меня.

— Что ж, значит, давайте разбираться дальше. Потому что я желаю понять — что я могу, чего не могу, что может баронесса Клион, что может барон, её сын, и как нужно поступить, чтобы обезопасить имущество от посягательств. Кстати, господа, — я строго взглянула на них обоих, — я правильно полагаю, что дела у нас в порядке? Или мне следует о чём-то узнать? Чтобы, так сказать, не питать иллюзий?

Оба переглянулись, и что-то там было, такое, неуловимое. Но я уловила — лёгкую нерешительность. Впрочем, оба тут же взглянули на меня.

— Дела в порядке, госпожа Викторьенн, — уверенно произнёс господин Фабиан.

Он старше и опытнее, так? Поэтому… если что, потрясу именно его.

— Это отрадно слышать, — улыбнулась я. — Господин Палан, слушаю вас. Могу ли я как-то обезопасить себя и имущество от притязаний баронессы и её сына?

— Госпожа баронесса непременно будет судиться, но это долгое дело, и у неё нет денег на хорошего поверенного, — улыбнулся мне Палан.

— А у меня?

— А у вас есть, — важно кивнул он. — Вы приняли наследство, значит — мы продолжим работать с вами, как до того работали с вашим супругом. И если понадобится — то отец, конечно же, возьмётся представлять ваши интересы.

— Хорошо, — киваю, — а что там у нас со свидетелями завещания? Что вы знаете о них?

— О его высочестве — то же, что и все, — пожимает он плечами в ответ.

— Откуда он взялся в этом документе, объяснит мне кто-нибудь или нет? Отчего-то я не верю, что господин Гаспар водил с ним такое близкое знакомство, что попросил заверить это самое завещание, и тот не отказал.