Книга Виктория – значит Победа. Серебряной горы хозяйка, страница 62 – Салма Кальк

— Судья де ла Порт может взять ваши деньги, и решить, что их было недостаточно, или что он передумал, — вздохнул господин Палан.

А господин Фабиан кивал — мол, так и есть.

То есть — судья обычный, продажный, одна штука.

— Он маг?

— Нет.

— И если что, чем его можно заинтересовать?

Они снова переглянулись и синхронно пожали плечами.

— Подумаем, чем можно заинтересовать, — вмешался граф. — Вы решили насчёт ближайшего заседания, и это мудро, а дальше сообразите. Сейчас же пойдёмте и займёмся уже делом.

Возразить было нечего, я поднялась и пригласила графа следовать в кабинет. Там он сначала уселся, а потом опутал комнату запирающими и антиподслушивающими заклинаниями.

— И что вы сделали, когда мальчишка схватил вас? — спросил граф.

Я пожала плечами — не помню.

— Вообще не знаю. Что-то сделала. Сказала, чтобы стоял, он и встал. Как вкопанный. Хотя перед тем хотел бежать, и быстро бежать, и даже со мной.

— Ваша ментальная сила внушает уважение, но вы ведь понимаете, что могли бы пользоваться ею с лучшим результатом? — усмехнулся граф.

— Понимаю. Надеюсь, что со временем научусь. То есть, что вы научите, — и подмигиваю ему.

— Научу, что ж теперь, раз взялся, — соглашается он. — Извольте послушать. Вы отлично передаёте ментальный посыл, но не всегда умеете правильно дополнить его силой. Будем тренировать. Итак, вам нужно заставить меня взять лист бумаги со стола. Как вы это сделаете?

Я, недолго думая, взяла да сказала:

— Господин граф, будьте любезны передать мне этот лист.

И что вы думаете, он даже потянулся в ту сторону рукой! Правда, потом опомнился и рассмеялся.

— Отлично, Викторьенн, просто отлично. А теперь дайте больше силы вашему действию.

Стук в дверь раздался в этот самый момент, когда я пыталась дать силы. Кто там ещё?

Господин граф снял с двери свои плетения, и я разрешила заходить. Дверь открылась, с поклоном вошла Берта.

— Вот, госпожа Викторьенн, извольте видеть, Шарло.

И вытолкнула вперёд себя юношу — высокого, стройного, с влажными чёрными кудрями и жгучими чёрными глазами. В свежей сорочке, чистых брюках, жилетке и в башмаках он выглядел, как приличный человек.

И если бы не знакомая верёвка на запястье, я бы не сразу признала своего недавнего пленника.

Наш пленник, даром, что обрёл совершенно иной вид, смотрел по-прежнему зверем. Я переглянулась с графом и обернулась к Берте.

— Благодарю вас, Берта, можете идти.

Та поклонилась учтиво — никаких проблем с субординацией — и ушла, и закрыла за собой дверь. Граф тотчас же вернул все защитные завесы на место, и это не укрылось от нашего пленника. Он бросил на ту дверь такой взгляд, что было ясно — мог бы, так прожёг бы или сломал.

Я взглянула на парня.

— Ну что, Шарло, поговорим?

Он хмуро глянул теперь уже на меня. Промолчал. Но мне мгновенно стало очевидно, что добрых чувств я у него не вызываю.

— Или сдать тебя страже за нападение? Есть там такой замечательный господин, королевский дознаватель Ренель, он с удовольствием с тобой поговорит. Он как раз изучает, отчего вокруг меня творятся всякие странности. То мужа моего пристрелят, а меня чуть не убьют, то убийцу в спальню подошлют, то вот тебя через забор забросят…

Я говорила всё это — негромко, внятно и зло, а пленник наш слушал, и чем дальше слушал, тем больше удивлялся, хоть и виду не показывал, только глаза расширялись.