Книга Проклятие черного единорога. Часть третья, страница 166 – Евгения Преображенская

Вскоре под всадником и его крылатым скакуном возникли пейзажи Ферихаль. Однако путь ещё был далёк от завершения, и то была столица демонов, отличающаяся от эльфийской.

Дивные сады и водоёмы, изящные улочки и просторные площади, древесные жилища и кристаллические дворцы в нижнем Амире были словно вылеплены из бесцветного стекла, покрыты пылью и разводами копоти. Сами эльфы тоже были здесь, но их образы-отражения застыли, точно призрачные статуи…

Демоническое царство располагалось ближе к людскому слою Сии, нежели царству духов, однако не человеческие страсти, злоба, страхи обретали здесь плоть. Напротив, всё, что имело плоть и было способно к движению в мире эльфов и людей, в мире демонов делалось призрачным и замирало.

Подобно тому как жители царств Камня и Растений представали в царстве людей горными вершинами, травами и деревьями, так и пласт демонов украшали полупрозрачные отражения ферихальцев.

По какому принципу избирались те или иные создания, почему замирало это, а не другое мгновение из их жизни, Сайрону было неведомо. Быть может, Создатель таким образом запечатлел наиболее важные переживания, самые яркие воспоминания.

Странно, но в нижней столице царило безмолвие и запустение. Среди мрачных улиц, запылённых строений и застывших эльфов не было видно самих демонов. Лишь не утихал шелест неосязаемого ветра, да изредка то там, то тут мелькали расплывчатые тени.

Сделав круг над нижним Амиром, Сайрон направил Исаара к Цветгоре — туда, где располагался дворец императрицы. Поскольку демонический пласт Сии был почти столь же плотен, как и мир людей, одним мысленным посланием задание мага ограничиться не могло. Чтобы убедить властительницу демонов обратить взор на совет хранителей, страннику требовалась личная аудиенция.

В этом пространстве Цветгора была видна в любое время года. Она царила над городом, неся на себе тёмное древо Смерти. Однако крючковатые сучья Элим озарял мягкий свет его двойника. Дивной красоты Сэасим, будто отражение, почти сливалось ветвями со своим жутким собратом, в то время как корни его терялись где-то в выси. Сэасим словно бы произрастало из самого неба!

Древо Любви являлось единственным источником света в мире демонов — его солнцем. В свою очередь Элим в верхнем мире создавал единственную возможную там тень. Да, царства верхние и нижние соприкасались плотнее, чем представляли себе демонологи Ферихаль.

Все Великие древа представляли собой единую связующую нить с другими большими мирами, поэтому были мощнейшими источниками силы. Испокон веков в их кронах или между корней располагались священные храмы и дворцы правителей. Склоны Цветгоры пронизывали беспорядочно разбросанные соты пещер. Сама гора и была резиденцией императрицы демонов.

Сайрон опустился у дворцовой площади. На эту площадь в эльфийском Ферихаль во время Праздников собирались зрители парадного шествия, а в нижней столице пространство заполняли их недвижимые образы.

Призраки горожан и разномастных гостей Амира в волшебном сиянии Сэасим были свободны от пыли. И, наполняясь серебристым светом древа, они приобретали отражающие свойства.

Странник спешился и, отпустив дракона, двинулся сквозь лес причудливых зеркал. Бесчисленные глаза амирцев были устремлены к горе, на их лицах читалось восхищение, любопытство. И в замерших позах эльфов ощущалось больше свободы, чем в движениях Сайрона.