Книга Тайна чёрного волка, страница 103 – Евгения Преображенская

Маг устал, однако был доволен. Отныне летописцы припишут шаркани чудо огненной реки, как до того они обвинили змеев в солнечных затмениях. Что ж, это будет полезно. Память человеческая коротка, и еще не раз придется напомнить им об опасностях, которые подстерегают всякого, кто теряет уважение к старшим братьям.

Хотя растительность Туй-гая была однообразной, на темном полотне гор она выделялась необычайной яркостью красок. Тронутые сединой холмы перемежались зелеными долинами. В серебре горькой полыни сияли золотые огоньки цветов. По земле стелились карликовые кусты. Просторы, лишенные деревьев, казались поистине бескрайними.

Дженна не уставала удивляться – за каждым холмом ей открывались новые красоты! Порой искрящиеся черным песком равнины стояли бесплодными, а безжизненные обломки скал покрывал густой ковер изумрудного мха. Бывало, что по левую ее руку лежали снега, а по правую теплая почва источала пар. Жар земли и холод ветров творили климат Туй-гая.

Животный мир был еще более скудным, чем растительный: насекомые, мелкие грызуны, пташки. Изредка в небо взмывали хищные птицы. Но никаких следов обещанных Трохом великанов не попадалось. Иногда путникам встречались крупные травоядные: не то козы размером с коров, не то коровы с козьими рогами. Небольшими группами или поодиночке они блуждали среди скал и умеючи лазали даже по, казалось бы, отвесным стенам.

Дженна видела их лишь издали. Ни разу ей не удавалось подобраться достаточно близко, чтобы как следует изучить животных. Мешали птенцы. Заметив коз, маленькие драконы бросались в погоню. Впрочем, обратно они возвращались еще более голодными. Судя по всему, охота им не давалась. Вместо «дикой говядины» всем пятерым приходилось довольствоваться тем, что Дженна добывала при помощи силков.

Птицы и грызуны не могли утолить драконьего аппетита. С каждым днем птенцы становились все раздражительнее. Порой их игры друг с другом напоминали настоящие бои. Змеи сшибались покатыми лбами, пинались и даже шлепали друг друга своими толстыми языками.

Если поначалу все четверо казались наемнице одинаковыми, то со временем она научилась их различать.

Самого крупного Дженна назвала Тихоней. Выражение его темных глаз напоминало глубокую задумчивость. Вместо игр и драк птенец чаще наблюдал за наемницей и братьями. Его живо интересовало все происходящее вокруг, а особенно то, как Дженна разводила костер. Каждый раз он норовил сунуть морду в огонь, за что неизменно получал по носу.

Второй шаркани был самым общительным, но и капризным. Если его семейство поедало все без разбору, то этот змей, прежде чем проглотить предложенную ему мышку, подолгу ее обнюхивал. Его отличали большие желтые глаза, а рисунок перьев пестрел светлыми пятнышками. Наемница предположила, что это девочка, и назвала ее Золотинкой.

Дракониха была самой ласковой и проводила с Дженной много времени. Драк, в отличие от Тихони, она не избегала, но во время отдыха чаще охорашивалась, вылизывая свою чешую.

Пол третьего птенца остался для наемницы загадкой. Крылья его были довольно светлыми, но «оперенье» на них – менее контрастным. К тому же у этого шаркани был более короткий, нежели у прочих, хвост, но самые крупные крылья. На его загривке пробивался нарост в виде небольшого холмика, за что Дженна и выдала ему гордую кличку – Гора. Возможно, Гора был (или была?) самым старшим из птенцов и уже пытался отрастить вторую голову.