Книга Тайна чёрного волка, страница 208 – Евгения Преображенская

Вкуснее кушаний чародейка не пробовала. Но сегодня на угощения ей рассчитывать не приходилось. Если бортники и пережили мор, то прятались по домам.

На этот раз тракт не делал петлю вокруг деревни, как раньше, а вел прямо сквозь нее. Массивные деревянные ворота были распахнуты настежь. Ветер раскачивал створки, наигрывая унылую мелодию.

– Прямой дорогой пойдешь – и человека, и коня потеряешь, – тяжело вздохнула Дженна и, толкнув лошадь в бока, въехала в селение.

Марта осторожно ступала по изрытой колеями широкой улице. В мутных лужах отражались серые облака. Двери домов и ставни, в отличие от ворот, были наглухо закрыты. Всюду царила гробовая тишина: ни человечьих голосов, ни петушиных криков, ни лая, ни блеянья. Ничем не выдавала присутствия и домовая нечисть.

Деревня была большая – около пятидесяти дворов. В центре между тесовыми крышами возвышалась колокольня деревянного храма. По мере того как девушка подъезжала к ней, в воздухе все явственнее ощущался запах смерти.

Вот куда подевались крестьяне. Конечно же, куда еще направится тот, кто понял, что обречен?

Дженна выехала на площадь и спешилась. У храмового крыльца она увидела живого человека. Крестьянин сидел на земле прямо в луже и, бормоча что-то, укачивал на руках полено. Прикрыв лицо платком, девушка приблизилась.

– Во-от и все-е, – со вздохом произнес мужчина, глядя перед собой невидящими глазами.

Чародейка хотела бы успокоить его, сказать, что это еще не все, что нужно верить в лучшее… Но она не могла. Крестьянин умирал.

– Я слышал… ты плакала, – обратился он к полену. – Я пытался… Искал…

– Кто плакал? – участливо спросила Дженна. – Кого ты потерял?

– Дочу… – ответил мужчина.

– Она заболела? – Девушка подошла еще ближе, заглядывая в изъеденное черными язвами лицо.

– Дети пропали, – вполне осмысленно объяснил крестьянин. Но вдруг он рассмеялся, тяжело закашлялся и хриплым голосом принялся кричать: – Они плакали! Я слышал! – Он снова закашлялся, упал на спину, трясясь всем телом и мотая головой. – Дети плакали… колоды… подменыши… пчелы… бабочки… – прошептал бортник на последнем издыхании, закрыл глаза и успокоился.

Некоторое время девушка стояла на месте, не сводя взгляда с узкого проема храмового портала. Затем она быстро поднялась по ступеням и, толкнув ногой створки, вошла внутрь. Один краткий взгляд – и чародейка выскочила обратно на улицу. Не приближаясь к Марте, она подала знак, чтобы та шла следом.

До конца деревни девушка бежала. Лишь оказавшись за воротами, она остановилась, чтобы отдышаться. Ее била дрожь, по щекам катились слезы. Один краткий взгляд – этого хватило, чтобы понять: среди мертвых не было детей! Люди сидели и лежали на скамьях, по углам, в проходах… Женщины сжимали в руках деревянные колоды.

– Подменыши? – с ужасом прошептала Дженна.

На ночь Дженна остановилась на водяной мельнице, построенной у обмелевшей речушки недалеко от селения. Висевший на дверях замок бывшая наемница взломала без труда. Внутри она обнаружила пустые стойбища для животных. На втором этаже сушилась скошенная трава. Похоже, что водоток измельчал, и мельницу приспособили под хозяйственные нужды.

Девушка предчувствовала, что ближайшие сутки для них с Мартой станут решающими. Она давно заметила, как у них обеих менялся отзвук и запах жизненной силы. С каждым днем витали мутнела, будто река во время засухи. И теперь, когда чародейка закрывала глаза, то видела не изящную паутину энергий, но вязкую слизь.