Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 71 – Евгения Преображенская

— Это не любовь, а одержимость, — упрямо изрекла волчица.

— Кто тебе сказал, что у любви есть чёткое определение? — рассмеялся Андрэс. — В каком бестиарии или глоссарии описан этот зверь? В сказках только! Любовь — это то, во что мы верим… Йежа верила…

— Уж лучше тогда и вовсе не любить… — всхлипнула Лита.

— Ну, не надо крайностей, — ведьмак прижал её покрепче. — Ты же дикая свободная волчица, а не запутавшаяся в человеческой морали девица. Живи, как подсказывает твоя природа.

— Ты так живёшь? — Лита подняла на него глаза.

Слёз в них больше не было, только немного ехидства и любопытства. Она поняла, что нравится Андрэсу. Ведьмак понял, что она это почуяла, усмехнулся про себя.

— Иначе бы я не смог выполнять своё предназначение, — ответил он.

— Ты любил? — настойчиво спросила Лита.

— Да леший знает, — признался Андрэс. — Не уважаю я пустых размышлений, есть о чём подумать. Но я знаю точно: я был счастлив и я дарил счастье, — это главное. И не важно, как оно называется.

— Ты и правда очень умный, Андрэс Книжник, — признала Лита и, положив голову ему на плечо, вздохнула. — Ты, наверное, много сказок знаешь…

— И сказки, и были, — ответил ведьмак. — О чём хочешь послушать? О любви, наверное…

— Да ну эту любовь, — поморщилась Лита. — Расскажи страшную сказку, настоящую ведьмачью…

— Вот оно как; ну ладно, сама напросилась, — одобрил Андрэс. — Знаешь ли ты, что богинка Йежа — не единственное лихо в этих краях? Сказывают, что есть у неё давний недруг, соперник — колдун Кош. Обитает он в Стране мёртвых и, говорят, служит самому богу Смерти. Считается, что в последние дни года, перед самым Солнцеворотом, выходит он со своей свитой из обители призраков, чтобы собрать жатву… Только косит Кош не рожь и не пшеницу, а души человеческие!

— Что ему спокойно не сидится? — хмыкнула Лита. — Тоже людей поесть любит?

— Не без этого, — кивнул ведьмак. — Но помимо прочего, как и всем мужчинам, нужна ему любовь и ласка женская.

— Всё-таки твоя сказка про любовь? — фыркнула волчица, но спорить не стала.

Убегая от снеговика, Инальт вроде бы прыгнул на волчью тропу. Но та оказалась странной, необычной. Лита не рассказывала о таких. Он будто в нору угодил и покатился куда-то вниз, размахивая ногами и руками.

Инальт долго бултыхался во мраке. Впрочем, как выкатился на свет белый, юноша не помнил. От духоты и дурноты он потерял сознание, а очнулся уже посреди дороги.

Стоял разгар дня. Вокруг Инальта раскинулся не лес, но обширная равнина. В далёком далеке среди снегов темнела не то полоса леса, не то деревенька.

Сердце Инальта забилось чаще. Как же он, оказывается, истосковался по теплу человеческого жилья! С другой стороны, резанула мысль: как теперь догнать Виту? Как вернуться обратно в лес? Или же довериться воле богов?

Места эти были Инальту незнакомы. Равнин в Северных королевствах хватало… И все они были очень далеки от Озёрного края. Как его только угораздило сюда попасть?

Поднявшись и размяв озябшие конечности, Инальт двинулся в сторону деревни. Тракт, у которого он очнулся, был неширокий, но хорошо утоптанный. Видно было, что после метелей по нему уже ездили, хотя ни души живой вокруг не было.

Впрочем, долго скучать молодому князю не пришлось. Вскоре позади Инальта раздался весёлый перезвон и цокот копыт. Юноша оглянулся. Его догоняли сани, запряжённые одной серой лошадкой. На дуге, празднично перевитой цветными лентами, бряцали бубенцы.