Книга По щучьему велению, по Тьмы дозволению, страница 77 – Евгения Преображенская

Витария и Фосилл покинули круг света и, взявшись за руки, ушли вдвоём к озеру.

Прохладные белые туманы окутывали берег, и только высокие ивы давали понять, где заканчивается суша и начинаются тёмные воды. Между ветвей роились зеленоватые светлячки. Витарии показалось, что она не идёт, а плывёт по воздуху, будто во сне.

Фосилл плавно провёл рукой впереди себя, и дымка поредела, облака разошлись в стороны. Юноша и девушка двинулись по образовавшемуся коридору и остановились у кромки воды.

Царевна вгляделась вдаль. Ей показалось, что где-то там, за стелющимися по воде покровами туманов, разливается нежное свечение. В следующий миг она охнула, отошла назад и стыдливо закрыла глаза ладонями. Оставив, правда, маленькую щелку между пальцами.

Фосилл скинул с себя рубаху, стянул сапоги, а затем и штаны. В темноте вырисовывалась его стройная фигура с широкими плечами и сильными руками. Витария впервые в жизни видела нагого мужчину и рассматривала его чудное строение, сама не зная, откуда в ней этот интерес.

С невозмутимой решимостью Фосилл шагнул в траву, в склизкий ил и тину. Затем он нырнул в ледяную воду. Царевна опустила руки, едва дыша и наблюдая за происходящим.

Юноша быстро отдалялся, а между тем туманы, окутавшие водоём, разбегались от него во все стороны. Фосилл будто бы излучал тепло или ветер, которых они не любили. Вскоре юноша поравнялся со свечением, и глазам царевны открылось дивное зрелище.

Огромный цветок размером с человеческую голову покачивался на воде в колыбели из плотных широких листьев. Это он источал волшебное розовато-золотистое свечение. От нежных лепестков поднимались искорки светляков. Они парили в облаках влаги и танцевали в ветвях ив.

Витария огляделась и ахнула, очарованная зрелищем. Вышедший на берег мужчина уже не смутил её своей наготой. Она улыбнулась. Наклонилась, подняла рубаху и подала ему. Фосилл принял одежду и застыл неоправданно близко к царевне.

Она не подалась назад. Сердце её тревожно билось, трепетало с такой силой, что дышать стало сложно. Ноги онемели, будто вросли в землю корнями.

Витария глядела на Фосилла, а видела перед собой Инальта. Его чёрные кудри, его синие глаза, его могучие плечи. Она жаждала ощутить на себе его тёплые нежные ладони, утонуть в объятьях.

Царевна ощутила, как тяжелеют её веки, подобно лепесткам цветка сами собой раскрываются губы. И в этот миг ночную тишину взорвал бурный смех.

Маленькие чародеи, а за ними и остальные появились из тумана, будто стадо кабанов. Смеясь и улюлюкая, они скинули с себя одежды и ринулись в воду. В полумраке и искрах светлячков сияли их голые спины и ягодицы: маленькие детские, юные поджарые и уже совсем немолодые.

Это было слишком. Витария подавилась смехом. Она развернулась и побежала обратно к костру.

То ли ночь была необычайно длинной, то ли день сделался совсем короток. Инальт уснул, когда было темно, и проснулся, когда снова царствовала тьма. В голове немного гудело от выпитого, но дружинник не привык долго разлёживаться на лавке.

Юноша поднялся, фыркая, умылся холодной водицей. Он наскоро съел оставленный на столе хлеб, выпил сладкого кваса, накинул плащ и вышел на улицу. Как и накануне, повсюду был шум, гомон, песни и танцы. Носились и голосили дети в масках нечисти.