Книга Неладная сила, страница 165 – Елизавета Дворецкая

За Игоревым озером начиналось Черное болото. Ради его дурной славы здесь никто не бывал: ягоды бабы брали в других местах, и ловцы сюда не забредали, опасаясь сами стать добычей. Тропинок тут не было, и мужики по одному осторожно пробирались вслед за Куприяном прямо через лес. Помня рассказы об утонувшей литве, беспокойно озирались, вздрагивали при виде каждой кочки – не голова ли упыря, лезущего из болота?

Дорога давалась трудно: сухих мест было мало, под ногами хлюпала вода, и обувь у всех быстро промокла. Иной раз приходилось жердями прощупывать почву, прежде чем ставить ногу.

По широкой дуге огибали гиблые места, где мертвые стволы без веток торчали из темной воды среди моховых кочек. Такие урочища, где нельзя ни плыть, ни идти, считаются воротами на тот свет, и даже издали смотреть на них было жутко. Из мелкой воды торчали огромные выворотни, и при виде каждого мужики заново вздрагивали, видя в нем чудовище. Иные вытянули вверх свои кривые корни-лапы выше человеческого роста. Неприятно было смотреть на путаницу сухих, колючих еловых ветвей – будто на ждущие тебя жесткие тенета. Лежащие стволы, одни голые, другие в изжелта-зеленой моховой шкуре, выставили длинные крепкие сучья, будто копья, и обходить этих копейщиков приходилось далеко. Среди зелени леса сухие, мертвые ели торчали стражами того света, в броне желтых твердых грибов-наростов. А на останках прежних лесных богатырей уже растопырили лапы бодрые молоденькие елочки, но даже их зелень казалась ядовитой, недоброй. Каждый обломанный ствол в человеческий рост прикидывался здешним обитателем, – неживым, но опасным. Сам воздух здесь был напоен злом – мужики старались дышать неглубоко и постоянно крестились, прикасались к оберегам под одеждой, судорожно сжимали топоры. Иной раз вскрикивали, увидев под ногами длинные серые сучья и приняв их за исполинских змей.

Путаница мертвых ветвей и темной воды уходила во все стороны, сколько хватало глаз, терялась в лесном мареве. Поистине здесь начинался тот свет, и каждому было ясно, почему его с детства учили держаться подальше от Черного болота. Утешало то, что на влажной земле четко виднелись коровьи следы – стадо прошло здесь, ведомое невидимым, но уверенным пастухом, и нигде не попалось ни одной отставшей скотинки. Если не перетонули все, так что уже и пузырей не осталось. «Леший вел!» – думал всякий, не решаясь сказать об этом вслух, и на каждом шагу сердце трепетало от страха. Но куда деваться? Скотина – главное богатство каждой семьи, без коровы как жить?

Уже за полдень присели на сухом местечке – так устали, что повалились прямо на мох. Достали из котомок припасенные горбушки, сало, сыр, без охоты пожевали, отмахиваясь от комаров. Озираться вокруг было жутко: когда стих шум движения, показалось, что болотистый лес поглотил людей, что отсюда уже не будет выхода. Задерживаться не стали – передохнули немного и тронулись дальше.

Коровьи следы поднялись на гриву и здесь, на сухой хвое, исчезли. По твердой земле мужики пошли быстрее. Куприян сказал, что осталось недолго, и барсуковские приободрились. Прошли еще несколько сотен шагов – как вдруг откуда-то спереди донесся жуткий рев.

От неожиданности мужики прянули назад, наталкиваясь друг на друга, присели и застыли. В лесу выло и ревело, будто там засел змей о двенадцати головах, и каждая из его глоток вопила в ожидании добычи. Самые робкие даже подались было назад. Подумалось: вот куда нас леший манил, чудовищам на добычу!