Онлайн книга «Неладная сила»
|
Устинья завела новую песню и потянула за собой девичью череду, вырисовывая сложные петли. Сперва плетень ведут против солнца – заходя на Темный Свет. Проскакивая под воротцами поднятых рук, каждый ощущал, как екает сердце, – выскочишь уже на той стороне. Плетень выходил длинный, и звонкие голоса пели снова и снова: Ты завейся, труба золотая, Завернися, лента шелковая, Что на свете сера утица Потопила малых детушек… Потом двинулись в обратную сторону, разматывая плетень и возвращаясь в белый свет: Расплетися, плетень, расплетися, Ты развейся, труба золотая, Развернися, лента шелковая, Что на свете сера утица Вонимала малых детушек, Что со меду, со патоки… Вот круг встал на прежнее место, и Устинья с изумлением увидела, что он стал как будто больше! Между знакомыми девками появились незнакомые. Наткнувшись взглядом на первое лицо, Устинья вытаращила глаза. Девка нарядная, в цветном платье, красивая, румяная, коса ниже колен, щеки маками, глаза звездами! Не дожидаясь приглашения, одна из этих новых девок выскочила в круг и принялась плясать. Девушка в избушке сидела, Сквозь окошечко глядела, Русу косыньку плела, В гости милого ждала. Не дождавши своего милого, Постелюшку постлала, И заплакал пошла. Почастехонько в окошечко поглядывала. Что нейдет ли, не летит ли С поля миленький дружок? Кружась и распевая, незнакомая девка глядела прямо на Устинью и даже ей подмигивала. Будто знала, как нетерпеливо она ждет своего «миленького дружка»! От лихорадочного проворства движений незнакомой плясуньи Устинье вдруг стало тревожно; ветер от пляски нес волны то жара, то прохлады, и ее бросило в дрожь. С трудом оторвав глаза от девки, она оглядела край опушки. Где же Демка? Уж скорее бы он появился! Поводя руками, девка вызывала Устинью в круг. Та вышла, они стали плясать вдвоем. Не ясен сокол летит, С поля миленький идет, Своими резвыми ногами Мил постукивает; Своими русыми кудрями Мил потряхивает… – Ты… кто же такая, девица? – выкрикнула Устинья сквозь слова песни. – Не припомню… я тебя. Откуда ты? Как твое имя? Искрой мелькнуло смутное воспоминание: кто-то мудрый задавал вопросы неведомой сущности; Устинья не могла вспомнить, ни кто это был, ни откуда она об этом знает, но в ней вдруг проснулось то мудрое знание – что делать. – Нас двенадцать незнамых сестер! – весело отвечала девица, подмигивая, будто их связала некая тайна, и от этого веселья в ее голосе Устинью обдало холодом. – Мы – дочери Ирода царя. – Что вы делаете? У Устиньи зазвенело в голове, душу залило ощущение ловушки. Что такое она подхватила, заводя плетень на тот свет? Что поневоле вытащила оттуда? – Пришли мы мучить род человеческий! – с победным торжеством выкрикнула девка. – И топтать, и кости ломать, и сердце, и голову возжигать! Устинья бросила взгляд по сторонам. Уже три, четыре незнакомых нарядных девки вытащили из круга кого-то из ее подруг и плясали с ними. Лица чужих разгорались все сильнее; нет, не у всех, у одних лица делались все краснее, а у других – бледнее, и то же происходило с их жертвами. На лицах живых девок отражалось все более сильное недоумение и страх; пляска уже вела их против воли, они кружились и скакали, не в силах остановиться; руки и ноги их сотрясала дрожь, дыхание теснило, в груди возникала боль. – Как имена ваши? – крикнула Устинья. |