Книга Неладная сила, страница 255 – Елизавета Дворецкая

– Всем поскорее бы, – привычно ответил Ефрем. – Сколько работаю, никто еще не говорил, что, мол, косу или сошник до того лета обожду. Всем давай завтра… А тебе зачем? Пещеру искать?

– Егорка надоумил. Там на горах этих ям – не перечесть. Все раскапывать – это целую рать из чертей надо. Егорка сказал: искать надо щупом. Где просто яма – там под ней плотная земля. А где была пещера – там будет рыхло. Все-таки быстрее дело пойдет, чем всю гору перекапывать.

– А где искать-то будешь – выбрал, какая гора нужна?

– Название знаю – Звон-гора. В монастыре Устинье старая мать Сепфора сказала – та, что была отца Ерона вдова.

– А, которая беса в избе видела? Эта может знать.

– И что Устинья? – хрипло спросил Демка.

Сам не понял, зачем спросил. Все эти дни у него вздрагивало сердце, когда он видел мельком Устинью или слышал ее имя. Куприян с племянницей еще не уехали в Барсуки – так и сидели на дворе у Еленки, часто там виделись с Воятой и собирались помогать ему в поисках пещеры. Всякое утро, направляясь в кузню, Демка видел или Куприяна, колющего дрова, или Устинью с Тёмушкой, ведущих скотину в стадо или несущих ведра с водой от Меженца. Встречая Демку, Устинья отводила глаза, но этому он не удивлялся. И раньше-то его слава была худая, а теперь, когда побывал в навях и вернулся, такая состоятельная девка на него и смотреть не хочет. Как он попал в домовину – Демка не знал, не мог вспомнить. Но почему-то именно перед Устиньей ему было неловко. Может, оттого, что это она его спасла, пожертвовала своим приданым? А чем он может ей отплатить, кроме неловкого поклона?

Ведь это уже второй раз. Он помнил – весной его чуть не утащила в могилу лихорадка после удара мертвой руки, и Устинья тогда принесла ему какую-то чудодейственную воду… нет не воду. Песок с Гробовища. Он помнил, как увидел в полубреду светлую девушку возле своей лавки, принял было ее за покойницу, но потом узнал Устинью, и такое блаженство его охватило от прикосновений ее живой, ласковой руки… Только это, статочно, тоже был сон.

К Устинье его мысли возвращались то и дело. А она все время была с Воятой. Вот архангел выискался, чтоб его перекоробило! Все лучшие девки – ему! Но на двух поповских дочерях Воята жениться ведь не может, так зачем с двумя водится?

– Если железа дашь, я сделаю! – для самого себя неожиданно предложил Демка, обращаясь к Ефрему. – На ночь останусь…

– Ночью нельзя – упыри полезут, – напомнил Ефрем.

– В кузню? А вот пусть полезут! – Демка качнул в руке молот на длинной ручке. – Да я их черепушки гнилые…

Его вызывающий взгляд исподлобья был устремлен на Вояту, но тот в этот миг почти узнал прежнего Демку.

С поисками кладов на Игоревом озере Демка за пару дней разобрался. Хоропуновы родичи подтвердили, что после Егория Вешнего они вдвоем искали клад, однажды Демка остался дома, Хоропун пошел один – и не вернулся, только следы на прибрежной грязи отпечатались. Стало быть, это все было наяву. Прочие приключения, как видно, случились с ним на том свете.

Но было кое-что, тревожившее Демку сильнее прочего. Каждую ночь своей новой жизни он видел сон: будто просыпается в нем неведомая сила, тело покрывает темная шерсть, на руках вырастают длинные когти, лицо вытягивается в волчью морду, а мысли заполняет желание рвать зубами живую плоть и глотать горячую кровь. Просыпался он в поту и шарил вокруг руками – не разорвал ли кого во сне? Об этих снах Демка не говорил никому, но был уверен: встреться ему упыри, еще поглядим, от кого клочья полетят…