Онлайн книга «Неладная сила»
|
Деву Евталию они нашли вдвоем. Поначалу она хотела сжечь Демку огнем лихорадки, но он вывернулся из лап. Тогда она приступила к Хоропуну, и тут ей повезло больше. Сам пошел в ловушку. О последней их встрече во сне, когда Хоропун явился ему в облике коня какой-то боярыни, статочно, ведьмы, Демка не рассказывал никому. Помолиться бы за душу пропащую – да не умел. И попа в Сумежье больше нет, тоже сгинул безвестно… От опушки, где девки водили хороводы, с приближением ночи становился виден костер на дальнем лугу, куда коней выводили в ночное. Бывало, что с окончанием гулянья Демка брел на этот огонь и тихо присаживался к костру, окруженному отроками. Здесь же сидел на пне и Егорка-пастух, рассказывал что-нибудь. Непонятно, когда он спал, – может быть, зимой забирался в берлогу и отсыпался за все лето сразу? Демка молча сидел за гранью света от костра, слушал стариковы байки и пытался найти в них разгадку странных событий этой весны. Еще не совсем стемнело, над лугом повисла полная луна, светлая, как серебряные шеляги. – Клады литовские не на болоте надо было искать, – уверенно рассуждал Войка, четырнадцати лет, из Овсеевых внуков. – На болоте ничего нет, морок один! – А ты будто знаешь, где клады! – отвечали ему. – Я знаю. Мне дед сказал. Клады все в бору, где Тризна. Там князь Игорь с богатырями, там и серебро их, они его у литвы отняли и с собой забрали. А литва как пришла, они в одном селе пограбили три церкви, в другом шесть, а в третьем – девять! Все богатства себе забрали! – А литва их все ищет с тех пор, – подхватил Конша. – Помните братьев Ливиков, которым князь Игорь одному руки сломал и глаза выбил, а другому ноги обломал по самое гузно. Они так и ходят по болоту с тех пор – старший на себе младшего везет, а тот ему дорогу показывает. Да не сыскали они дороги назад к царство Литовское. – Ой, жуть! Не приведи такое увидеть! – Войка, скажи лучше про клады! – Дед говорил, когда он молодой был, один мужик пошел те клады поискать. Стал копать, а вдруг видит перед собой молодца огромного роста, как вон та береза. Тот ему говорит: «Ты чего здесь делаешь? А ну пошел отсюда!» Он и бежать. Отроки засмеялись. – Это точно, что на Тризне ничего брать нельзя, – поддержал отрок лет двенадцати, Ивша, Трофимов сын. – Моя тетка Марея из Пестов, она рассказывала, пока девкой была, в один год уродилось брусники мало, а там, на Тризне, было много. Она и пошла туда. Набрала лукошко, принесла домой. А как заснула, так снится ей сон: будто полна изба мужиков, ростом во всю избу, и давай они ее плетками стегать! Утром, как встала, так взяла ту бруснику, потащила назад в Тризну и там рассыпала. И больше ни ногой туда… Отроки посмеялись немного, воображая испуганную девку, несущую лукошко ягод не из леса, а обратно в лес. – А если туда не ходить, они же сами не выйдут? – опасливо спросил тонкий голос мальчишки, не видного в темноте за плечами товарищей. – Ну, мужики эти… витязи. – Крепко спят витязи Игоревы, – ответил старик Егорка. – Пробудить их только одно может: чтобы старец Панфирий в свой серебряный колокол ударил. – Какой еще колокол? – посыпали вопросами отроки. – Серебряный колокол? – А где он? Даже Демка навострил уши: про это он слышал впервые. – Про Панфирия все знают? – спросил Егорка. |