Онлайн книга «Знамение змиево»
|
– Что? – Еленка подалась вперёд. – И как сия книга в монастырь попала? Для начала Воята предпочёл ответить на последний вопрос. Рассказал всё, что ему было известно, о смерти отца Ерона и бегстве его вдовы, Стешки, нынче обретающейся под куколем схимонахини Сепфоры. Потом рассказал о своих попытках изучать книгу – о том, что Панфирий написал на первых её листах. Даже перечислил Иисусовы речения: «Аз есмь тайна несказанная», «Аз есмь истина и путь и стезя…» Еленка жадно слушала, не издавая ни звука, только натруженные тонкие пальцы теребили конец простого серого пояса. – Так зачем же бес за ней приходил? – когда Воята замолчал, сразу спросила Еленка. – Что такого важного для него в Псалтири содержится? Воята про себя подивился, что она, баба, ухватила суть молниеносно, куда быстрее, чем он сам, выученный при архиепископском дворе. – Было там ещё кое-что… – без особой охоты ответил Воята. – Да мне не велено сказывать… – Это он не велел? – Еленка подняла светлые брови. – Он. – Мой отец всю жизнь эту Псалтирь Панфириеву разыскивал. Не знал, куда она после Ероновой смерти подевалась. Думал, бесы унесли. Хотел у Стешки спросить, да она уже постриглась и не вышла к нему. Слышал ты про моего батюшку, отца Македона? – Я его видел, – вырвалось у Вояты. Встало в памяти жуткое зрелище: иерей с седыми волосами и бородой, с синим лицом и закрытыми глазами, протягивает ему две тяжёлые книги, сияющие дорогими окладами… – Где ты мог его видеть? – Еленка пришла в изумление. – В Лихом логу… – Воята опустил глаза, жалея, что проговорился, и понимая, что теперь придётся рассказывать всё. Пока он пересказывал события той осенней ночи, Еленка не сказала ни слова. Только закусила губу, когда он заговорил о её отце, и на глазах заблестели слёзы. Поглядывая на неё, Воята невольно отмечал: не дивно, что отец Касьян до сих пор заботится о беглой жене и, наверное, не прочь её вернуть. Самому Вояте Еленка годилась в матери, но он близок был к мысли, что за всю жизнь не видел такой красивой женщины. Красота её была неяркая, да и годы съели свежесть и краски, однако лицо с тонкими морщинами словно источало потаённый свет. А главное – глаза; при взгляде на них в сердце проливалась отрада. Рядом с нею было хорошо, как на тёплом пригорке расцветшей весны, ещё не жаркой, с первыми жёлтыми цветами и едва раскрывшимися листочками, ещё таящей в закромах всё богатство цветов и зелени, но уже готовой закрома раскрыть на радость людям. – И это ведь он, Плескач, тебя туда отправил, упырям в зубы? – В голосе Еленки звучало сочувствие Вояте, а в глазах отражался гнев на второго участника событий. – Отправил? Да нет. – Раньше Вояте не приходило в голову так на это взглянуть. – Я сам хотел пойти… он ещё отговаривал меня. – Отговаривал! – Еленка покачала головой на его простоту. – Зачем Меркушку в Лихой лог-то повезли? Ты же его отчитал! Раз он помогал тебе – стало быть, отчитал, душу спас? – Выходит, так… – Так и зачем его было с упырями класть? Положили бы на жальнике. – Ну, может, отец Касьян не верил, что я истинно отчитал… – А может, хотел, чтобы ты с Меркушкой в Лихой лог поехал и там по косточкам разорвали тебя. – Зачем ему надо, чтобы меня разорвали? – Вояту стал раздражать этот нелепый наговор. – А зачем ему здесь чужой человек, да ещё новгородец? Да ещё бойкий такой! Сгинул бы ты, он и опять в волости полный хозяин. Когда ещё у владыки новый парамонарь сыщется, да и кто поедет сюда, когда прежний и двух месяцев не прожил! |