Книга Знамение змиево, страница 136 – Елизавета Дворецкая

В бане стало тихо: так удручающе прозвучало это «проклятые люди», что у всех мурашки побежали по коже.

– Они через свадьбу с девками хотят опять Божьими людьми сделаться, – продолжала Устинья, – да только ничего из этого не выйдет у них. Хорошую девку им не взять, у них над нею власти нет, её Бог оберегает, ангелы стерегут. А власть у них только над теми, кого мать проклянёт.

– Или отец… – невольно откликнулся Воята.

– Или отец. Вот и достаётся им девка проклятая, и не леший человеком становится с той свадьбы, а она – лешачихой.

Воята вздрогнул от этого слова. Лешачиха! Будто еловой корой провели по коже. Летом леший свадьбы ладит – и она, дева Артемия, сделается проклятой навек…

– Ой, напугали вы! – Ещё одна девушка передёрнула плечами. – Жуть какая! Пойду-ка я домой! Пошли, Нежка!

Её подруга послушно встала, другие тоже стали собираться. Поклонившись Вояте в благодарность за игру, убежали в свои бани собирать прялки. Двери оставили открытыми для света, доносились перекликающиеся голоса.

Устинья как раз закончила работу и обрезала нити основы у самого узла. В руках у неё оказался узкий девичий пояс, красный с белым узором, почти готовый, только на концах его болтались не равные по длине нити основы, которые предстояло превратить в красивые кисти. Свернув пояс, она убрала его в мешочек, туда же сунула дощечки, остатки основы и ножницы.

Помня, что на него смотрят любопытные глаза, Воята убрал гусли в короб и придвинулся к Устинье: другого случая не будет.

– Разреши-ка я тебя до дому провожу, – тихо, почтительно сказал он. – А то темно, хоть глаз вынь.

– Я дорогу знаю, а вот вам бы пора восвояси двигаться, – с невозмутимым лицом ответила Устинья, не польщённая этим предложением.

– Мне бы с твоим дядей перемолвиться, – шепнул ей Воята. – Я ж и не поблагодарил его, ну, что туда в лес ко мне пришёл. И тебя.

Устинья взглянула ему в глаза. При свете лучин чёрные зрачки казались огромными, но всё же вблизи он разглядел, что глаза у неё светло-серые. Ресницы чёрные, густые, брови тонкие, русые. Видно, она угадала: у парня и правда дело есть, а не то чтобы женихаться вздумал.

– Н-ну, пойдём, – позволила она. – Только бы товарищи твои тебя не потеряли.

– Ступайте, братцы! – сказал Воята Сбыне и Дёмке, пропуская Устинью в дверь вперёд себя. – Я нагоню.

Дёмка воззрился на Сбыню и многозначительно изогнул губы: вот попович-то удал! Устинья славилась как красивая и для этих мест богатая, но совершенно неприступная невеста.

Вслед за Устиньей Воята направился к деревне.

– Иди потише. Не вижу ни зги!

– Хочешь, за пояс тебя поведу? – предложила Устинья, и оба засмеялись: за пояс невесту ведут в дом жениха.

Дальше Воята молчал, прислушиваясь к шагам Устиньи впереди и стараясь её не потерять. Только звёзды и светили им с вышины. В Барсуках он раньше не был и теперь шёл через море мрака, не имея понятия, что находится вокруг. Просто тьма, лёгкое мерцание снега под каплями звёздного света, худощавая, тонкая девичья фигура впереди – будто тень… За такой тенью пойти – не знаешь, где окажешься.

– Сюда. – Устинья с лёгким скрипом отворила невидимую калитку. – Проходи.

Дальше ей пришлось взять Вояту за рукав, иначе он не попал бы в дверь избы. Когда дверь отворилась, наружу вылилось немного тусклого жёлтого света: внутри горела лучина.