Онлайн книга «Знамение змиево»
|
Но мысли о службе не могли одолеть притяжение темноглазой лесной звезды. Воята махнул рукой: отец Касьян ведь уехал, когда вернётся, не сказал, так разве он, Воята, обязан сидеть, как пришитый, его дожидаясь? Однако, двинувшись дальше, Воята прибавил шагу, и его радужные мысли чуть потускнели от непонятной тревоги. Вот Болотицкий ручей, поднявшийся после снеготая, крупные камни торчат из неширокого русла, где течет рыже-бурая лесная вода. Через ручей был перекинут настил из продольно уложенных брёвен – настолько старый, что брёвна подгнили, густо заросли ярко-зелёным мхом и травой, а по краям их уже вытянулись кусты почти в рост человека, из-за чего настил этот незнающему человеку трудно было бы отыскать. Как раз досюда его в ту давнюю осеннюю ночь довела неведомая шустрая старушка… Да не из Пестов ли отец Касьян ехал? Осенённый этой мыслью, Воята остановился посреди настила. Не он один хочет повидать Еленку и Тёмушку. А ну как отец Касьян узнал, что много лет назад проклятая дочь неведомым путём вернулась от лешего и снова живёт у матери? Чего же ему не узнать – удивительное это происшествие должно было в первый же день стать известным в Пестах и уже к вечеру достичь всех окрестных деревень. А уж к батюшке добежать с новостью – дочка родная, единственная, сыскалась живая, вот радость! – охотники найдутся ещё того быстрее. И что? Бессмысленным взглядом упираясь в куст на краю настила, Воята ощущал, как кровь холодеет в жилах. Что если отец Касьян вовсе не рад возвращению дочери? Может, надо было Артемию куда-то спрятать… Хорошо бы, да только не было такой силы, чтобы снова вырвать её из рук Еленки. И вот теперь отец Касьян её видел… К чему привела эта встреча? Вспомнилось мельком увиденное лицо попа – не радость оно выражало. Воята прибавил шагу. Почти побежал. Сердце билось так же гулко, как конские копыта по лесной дороге. С каждым шагом нарастал ужас. Отец Касьян ведь не просто суровый родитель, когда-то посчитавший, что дочь не от него, а от соперника. Отец Касьян – оборотень, лютый зверь! И хоть сейчас он в человеческом облике, сердце в нём всё равно волчье! Тот, кто двадцать лет назад не погнушался сгубить родного брата, не помилует и дочь, как он думает, того самого брата. До Пестов оставалось немного, впереди между деревьями уже сиял солнечный свет, заливавший луг за опушкой, когда Воята увидел спешащую ему навстречу женщину. Сердце оборвалось – не обманули его предчувствия, беда… Остановившись, он переводил дыхание. Это Еленка. Воята не мог отдышаться – если мать бежит в лес, не помня себя… она не могла оставить дочь… Понудив себя сойти с места, он двинулся навстречу Еленке. Каждый шаг делал, будто по тонкому льду, – сейчас он узнает… Увидев Вояту, Еленка тоже прибавила шагу, почти побежала. На ходу она шаталась, по лицу текли слёзы, и при том оно было искажено яростью. Платок она не повязала на повой, как положено, а набросила на плечи; теперь он упал и остался на тропе у неё за спиной. – Он приходил, чудище поганое! – хрипло выкрикнула Еленка шагов за десять. – Прознал… – Я его видел на дороге. Воята подошёл и хотел её поддержать, но Еленка отшатнулась. – Ее больше нет! Сгубил он ее, Кощей проклятый! Да чтоб земля расступилась и поглотила его! Двоедушник! Чёрный глаз! |