Книга Путь наложницы, страница 50 – Татьяна Новикова

– Дальше тебе лучше идти одной, не нужно, чтобы повозку или меня кто-нибудь видел у твоего дома, – сухо сказал мужчина.

Я кивнула, постояла немного, но он больше ничего не говорил.

– Пойду тогда. Спокойной ночи. Или скорее – доброго утра.

Линь Янь хотел что-то ответить, но в итоге все-таки промолчал.

Отвернулась от него и пошла в сторону дома. Затянувшееся прощание показалось слишком неловким.

Когда я уже прилично отошла, то не выдержала и обернулась. Линь Янь всё ещё стоял на месте.

Я подождала пару мгновений, надеясь… на что? Что всплывает новое сообщение и даст мне подсказку? Хотя бы пойму, о чем он думает? Но ничего не было.

«Нужно скорее возвращаться».

Шаг за шагом я уходила в темноту переулка.

***

Я старалась быть очень осторожной, кралась, осматриваясь по сторонам. Чтобы никто не увидел меня, идущую ранним утром откуда-то, в одежде с чужого плеча. Ибо это даст повод для таких слухов, что не отмоешься.

Мне повезло. Улица пустовала.

Вроде тихо. Дом молчит. Отца не видно – спит ещё, наверное. Едва пропели первые петухи.

Я влезла в окно и выдохнула с облегчением, отряхивая платье. Можно спать. Наконец-то!

И тут до меня донесся злобный голос Ми Ваня:

– И где ты ходила, блудница?

Он стоял в тени комнаты, взгляд полыхал гневом. Игровой отец выглядел сейчас попросту пугающе. Разъяренный, крылья носа его надулись. Глаза – злобные щелочки. В пальцах он держал прут ивы и бил себя им по ноге. Не сильно, но звучно рассекая воздух. Привлекая внимания.

Я судорожно сглотнула.

– Отец…

– Ты накрасилась так, как не подобает невесте богатого господина. Ты всю ночь ходила незнамо где, марая честь моего имени. Чего ты добиваешься? Хочешь опозорить весь наш род? Хочешь, чтобы Су Мин нарек тебя распутницей и разорвал помолвку?

– Я…

Липкий ужас пробрался по позвоночнику наверх. Я не знала, что ответить! Я не придумала достойного оправдания! Мои мысли были так заняты побегом из борделя и общением с Линь Янем, что мне даже в голову не пришлось подумать об «алиби».

Нет, конечно, я сказала отцу про рынок и про то, что развлекалась там всю ночь, танцуя под музыку. А потом совсем забыла про время, наблюдая за водой в реке.

Но другая одежда. Смытый макияж. Общая растрёпанность.

У меня не было достойного оправдания. И никто в целом мире не мог помочь мне солгать. Конечно, я твердила про подруг, которые поделились со мной вещами, когда я перепачкала свои.

Только отец всё равно не поверил.

Он подошел ко мне и схватил за волосы. Я зашипела, пытаясь вывернуться, но Ми Вань был сильнее. Он дернул с такой силой, что из глаз брызнули слезы.

Ай!

В любой другой ситуации, в другом мире, я бы, наверное, вырвалась и ушла. Сколько раз я так уходила из дома и бесцельно слонялась по улицам, разозленная на родную мать. Сколько раз я бежала из квартиры, прячась от её подвыпивших ухажеров.

Потом, конечно, возвращалась. Куда деваться-то.

Но сейчас я даже не могла себе позволить импульсивно уйти.

Мне нельзя выказывать несогласие. Потому что… потому что, черт возьми, по сюжету он мой отец, и если он выгонит меня из дома – для меня всё будет кончено.

Пусть Линь Янь и проникся к Ми Лань симпатией, но это не значит, что он захочет поселить её в своем поместье.

Ну, даже если я где-то переночую, у того же Линь Яня. Одну ночь или две. Это ничего не изменит. Потом всё равно останусь бездомной, ославленная перед всем городом.