Книга Скандальная история старой девы, страница 147 – Анастасия Милославская

– Меня ждёт унижение? Что-то дурное?

– Унижение? Лира Анна… за кого вы принимаете моего военачальника?

– За того, кто выжег мне метку, а затем выслал прочь.

Орм ничего не отвечает, а лишь весело фыркает, поглядывая на меня искоса.

Разговор помогает отвлечься, но вдруг я слышу, что становится подозрительно тихо. Голоса затихают, смех обрывается, даже вино в кубках, кажется, перестаёт колыхаться.

Поворачиваю голову и вижу Рагнара, спускающегося по узкой лестнице с верхнего уровня зала — той, что ведёт из зала Совета. Он идёт медленно, сдержанно, в каждом шаге читается сила.

На нём тёмно-серый, почти чёрный кафтан на местный манер, расшитый серебряными нитями, которые при свете факелов мерцают, словно снежная стужа. Плащ из чёрной шкуры волка перекинут через одно плечо и скреплён серебряной фибулой в виде оскаленной пасти дракона. На голове венец власти.

Рагнар останавливается, чтобы осмотреть зал. Не торопится. И всё это время никто не смеет заговорить.

Наконец Рагнар идёт к главному столу. Все встают, как по команде. Я следую их примеру, не желая выделяться.

Я чувствую, как он приближается. Как его шаги отдаются гулом в груди.

Дракон проходит мимо сидящих и останавливается за моим стулом. Несколько долгих мгновений я ощущаю его присутствие за спиной, и даже не оборачиваюсь.

А потом Норд неспешно обходит меня и садится справа, на своё место.

Тишина держится ещё мгновение, а затем зал снова оживает. Снова крики «Да здравствует князь!». Звон кубков. Музыка.

Но всё это фоном.

Рагнар, не говоря ни слова, тянется к моему бокалу и сам наливает мне медовую воду с травами. Я лишь сейчас обращаю внимание, что графин с этой водой только рядом со мной, у остальных вино.

Значит, Рагнар распорядился, я ведь беременна, мне нельзя вино.

Пальцы сжимаются на подлокотниках. В последнее время все действия Норда слишком напоминают заботу, за исключением наглого поцелуя. Да, он делает всё на свой манер, в своём неповторимом драконьем стиле, но всё-таки делает…

И как бы я ни пыталась держаться, внутри меня тоже появляется какой-то отклик. Не того характера, что у Рагнара, а скорее просто какое-то тепло. Я уже сегодня ловила себя на мысли, что хотела бы узнать Норда получше. Хотела бы понять его…

Зачем мне это? Сама не знаю.

Я почти не слышу, что обсуждают мужчины за столом – их голоса сливаются в гул. Рагнар отвечает коротко, внимательно выслушивает, но всё равно постоянно краем глаза следит за мной. Никто не спрашивает, что я здесь делаю. Наверное, не решаются.

На стол приносят пирог с рыбой, тушёную оленину, фрукты, тёплый мёд с кедровыми орешками, и ещё море всяких яств. Обычно у меня отменный аппетит, но сейчас есть не хочется. Я всем своим существом ощущаю это напряжённое ожидание, которое нарастает, как тяжёлый прибой перед штормом.

Внезапно Рагнар встаёт и разговоры за столом смолкают. Даже музыка обрывается.

Рагнар не смотрит на других. Только на меня.

– Столетиями вы жили в Мраколесье по одному укладу, – произносит он, обращаясь ко всем, но глядя на меня. – Но теперь я – князь, а значит времена меняются.

Рагнар выходит из-за стола и обводит взглядом собравшихся:

– Я многое хочу изменить. Что-то вам понравится, что-то нет. Мне придётся что-то взять от вас, но и вам от меня. Мы начнём сегодня. Анна была отправлена в земли безмужних, как и положено по местным законам, в двадцать восемь лет. Вы все убеждены, что после этого возраста женщина становится бесполезным членом общества, она неспособна родить здорового ребёнка, и ей надлежит работать на благо Мраколесья. Сегодня за этим столом ни одной женщины. Вы, мужчины, оставили их за дверьми, обсуждать женские дела. Вы привыкли, что женщина не имеет права голоса, не может что-то решать. В моих землях всё по-другому. Женщины помогают мужчинам вести дела, берут на себя посильную часть обязанностей относительно семьи, имеют профессии, которые им по нраву. В том числе могут быть учителями или учёными, что здесь невозможно. Я даже знаю нескольких женщин, занимающих важные государственные посты в Имриясе. Но они могут быть и просто жёнами. Растить детей. Главное – у них есть выбор.