Книга Вдова на выданье, страница 34 – Даниэль Брэйн

— Простите, сударь, вы не на Зареченские склады едете?

Парень обладал отличной выдержкой. Сначала он утрамбовал очередную кадку, потом посмотрел на меня с величайшим изумлением. Я скрипнула зубами и повторила вопрос.

— Смешная барыня! — хохотнул парень. — Нет, я на пристань еду. Подвезти вас надобно? И то, лихачи не любители в те края соваться.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Если со мной что-то произойдет, что будет с детьми?

— Почему не любители? — холодея, выдохнула я.

— Так обратно кто их возьмет, с той части кому лихач нужен? — пожал плечами парень. Он рассматривал меня, я — его. Несомненно, что я его удивляла намного больше. — Так сдерут с вас втридорога, а вы… дед Осип, а дед Осип! — крикнул он, и к нам протолкался промеж телег вертлявый бодрый старикан. — Дед Осип, подвези барыню? Говорит, в Заречье ей нужно.

Я не вмешивалась до поры, только посылала на головы торговцев всяческие блага. Но предупредить было необходимо.

— У меня совсем денег нет, — обезоруживающе улыбнулась я. — Могу вот калачами заплатить.

Парень и дедок переглянулись, дед Осип крякнул.

— Да что, барыня, мы слепые, по-твоему? Не видим, что ты с жирку не пляшешь? Садись, если тебе коза не помешает. Хотя она вроде смирная.

Мне хотелось орать от восторга. Люди, видевшие меня впервые в жизни, от души, ничего не требуя, сделали мне добро, и, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, я сдержанно, но со всей искренностью проговорила:

— Спасибо.

Дед и парень тихонько посмеялись, а затем дед Осип забрал у меня корзинку и отвел к своей телеге. Очередь на погрузку у него еще не подошла, а телега была уже забита товаром с других складов. Коза оказалась милейшим созданием, совсем малышкой, дед Осип предусмотрительно привязал ее так, чтобы она могла вволю прыгать и никому не попала под ноги или под колеса. Разумеется, вокруг козленка вертелась малышня — приучать детей к торговле сызмальства у купцов было в порядке вещей, и отцы хоть и ругались на бездельников, но от козочки не отгоняли.

Я влезла на телегу, устроила корзинку… а потом решила, что столько хлебного таким малышам, как мои, полезно не будет, и часть подарков купчихи Якшиной раздала мальчишкам. Час спустя, когда мы уже уезжали, нас догнали двое парнишек и ответно вручили мне отличную репу и горшочек с квашеной капустой — живем! Кислые щи в моем исполнении никак и никогда не тянули на высокую кухню, но от меня, как от повара, и требуется всего ничего.

Я сидела, тряслась на телеге в обнимку с козочкой и думала, что поездка моя вышла очень удачной.

Дед Осип был забавным собеседником, к тому же набожным, он не пропускал ни одной колонны, и о местной религии я за время пути узнала многое. Всемогущая как воплощение великой силы — не той, которая про джедаев и световые мечи, а практически магии; божество снисходительное и ленивое, в дела мирские не вмешивается. В приории, посвященные Всемогущей, принимали тех, в ком был свет, то есть способности к магии, но дед Осип затруднялся сказать, видел ли он за всю свою жизнь какие-то чудеса или нет. А вот колонны, возле которых мы останавливались, посвящались не самому божеству, а событиям — предполагалось, что события эти и были чудесами. Оставалось поверить, что так и есть.

Из восторженных, пространных речей деда Осипа я, помимо общих моментов местных верований, уяснила действительно важное: если мне будет нужно, если у меня не останется никаких вариантов, я могу прийти в любую приорию и попросить помощи. Нет гарантий, что я ее получу надолго или весомую, но дверь перед моим носом никто не захлопнет.