Книга Мечты о свободе, страница 66 – Келли Сент-Клэр

Очаве топает ногами.

— Нет, я хочу, чтобы ты убила его.

— Если ты хочешь, чтобы я это сделала, я не смогу в то же время беспокоиться о вашей безопасности.

— Мы хотим, чтобы ты осталась, Лина, — задыхается Оберон.

Мои глаза горят, и я быстро моргаю, затем бросаю взгляд на Оландона, который пожимает плечами.

— Нельзя получить и то, и другое. А мне нужно сдержать обещание, — я смотрю на Очаве, пока он не встречается со мной взглядом. — Кассий должен заплатить за то, что сделал с Бероном, помнишь?

Его подбородок дрожит.

— Ты сделаешь ему больно?

— Когда я с ним закончу, он больше не вздохнёт. И этого недостаточно за его преступления.

Очаве крепко сжимает пальцы в кулаки. Его лицо ожесточается, когда он смотрит на брата.

— Он зашил Берону рот, — снова раздаются вздохи. Очаве подходит ко мне, вытягиваясь во весь рост. — Я хочу, чтобы ему было больно.

Я не отвожу взгляда от Очаве.

Но отвечает Оландон:

— Перед смертью он пожалеет о том, что сделал. Я клянусь тебе, брат. У меня тоже есть счёты с нашим дядей.

Очаве наклоняет голову к старшему брату.

— И мы пойдём с вами, — бубнит он.

Я вздыхаю, когда тётя Джайн проскальзывает в палатку. Она широко улыбается мальчикам.

— Вот вы где! Беспокоите сестру, — она придвигается ко мне. — Рада встрече, любовь моя, — она крепко целует меня в висок, а затем гладит мои длинные волосы.

Я ёрзаю на своем стуле, решив не уклоняться от её прикосновений. Я слышу хихиканье, и бросаю через комнату взгляд на Осколка. Он не останавливается.

— Мы идём, — заявляют близнецы.

Я освобождаюсь от Джайн и веду близнецов на улицу. Меня обдувает тёплый ветерок, и я присаживаюсь, желая быть с ними на одном уровне.

— Вы нужны тёте Джайн.

Мои братья смотрят на меня в ответ.

Я пытаюсь объяснить им.

— Кассий плохо обращался с нашей тётей. Он причинил ей боль, как и Берону, но он обращался с ней намного, намного хуже. Он сломал её, — грустно говорю я. — Мне нужны люди, которым я доверяю, которые позаботятся о ней, пока меня не будет.

Они обмениваются любопытными взглядами. Молчаливый диалог, понятный только близнецам.

— Мне нужно, чтобы это сделали вы. Я могу положиться на вас? — давлю я.

Очаве поджимает губы, а Оберон поднимает бровь. Что бы ни случилось в этот момент, через секунду они оба поворачиваются ко мне с решительными выражениями на лицах.

Я сжимаю их плечи.

— Спасибо, братья.

— Ты вернёшься, — голос Оберона дрожит.

Я обнимаю их и всем своим существом желаю, чтобы то, что я говорю, оказалось правдой:

— Я вернусь за вами обоими.

Я возвращаюсь в палатку и прохожу к своему месту. Уставшая после беседы с близнецами и не сразу понимаю, что в палатке воцарилась странная тишина.

— Ты такой же красивый, как и много лет назад, — хихикает Джайн. — Надеюсь, ты по-прежнему поёшь.

Всё моё существо застывает. Не только внутри, но и снаружи. И я не могу перевести взгляд в её сторону.

Я смотрю на Аквина, широко раскрыв глаза. Смотрю на него в поисках знака. Подсказки. Значит ли это то, о чём я думаю?

Затем Аквин кивает. И я понимаю, что ждала не зацепки, а его согласия. Его разрешения узнать, кто мой отец. Уверенности в том, что я готова и что время пришло.

Я также понимаю, что не имеет значения, что Драммонд может быть моим отцом. Потому что мой настоящий отец сидит передо мной. Человек, который научил меня всему и сделал меня сильной, рискуя потерять свою жизнь.