Книга Соль и волшебный кристалл, страница 37 – Эбби-Линн Норр

Я сердито отпихнула одеяло, схватила с прикроватного столика стакан воды и, влив ее в себя, проглотила. Со стуком поставив стакан обратно, я сорвала простыню с постели, чтобы дать матрасу просохнуть. Сбросив влажное постельное белье на пол, переоделась из влажной пижамы в джинсы и красную худи на молнии. Потом слишком быстро и напористо сунула ноги в ботинки, подхватила белье и вышла из комнаты.

Дойдя до бельепровода, я сунула в прямоугольное отверстие простыню и пижаму, и они полетели в прачечную тремя этажами ниже. Внезапно у меня перед глазами вспыхнуло воспоминание о том, как мамино лицо скрылось под водой, и я судорожно вздохнула.

Захлопнув крышку, я развернулась и чуть не налетела на Антони.

– Доброе утро. Тебя не было в столовой, вот и я пришел за тобой. Мы же договорились позавтракать вместе. – По выражению его лица было понятно, что он достаточно много за мной наблюдал и чувствовал: происходит что-то странное.

Голос у него был теплый, как объятия, и я не отодвинулась, не извинилась, просто уткнулась лицом ему в хлопчатобумажную рубашку и закрыла глаза. Меня охватил его чудесный утешительный запах, и стало чуть полегче. Прошло желание реветь в его объятиях, как маленький ребенок. Я обхватила Антони за талию, комкая в руках полы его рубашки, держась за ткань и за него, ощущая, какой он сильный и надежный.

Антони обнял меня, прижал к себе и поцеловал в макушку.

– Прости?

Я сдавленно усмехнулась и шмыгнула носом.

– Я на тебя не злюсь.

– Уже легче. – Но я не стала продолжать, и он попытался выяснить, в чем дело. – Но что-то ведь случилось.

И да и нет. Она свободна, это хорошо. Но заполнится ли когда-нибудь эта бездна во мне?

– Да.

Антони обнял меня крепче, ожидая ответа. Время шло, я ничего не объясняла, и он сказал:

– Ты же предупредишь, если мне надо будет кого-нибудь бояться? Или кого-нибудь… – он перешел на заговорщический шепот, – убить.

Слезы перестали течь, я почувствовала, что лучше себя контролирую, поэтому отодвинулась и улыбнулась.

– Не надо никого убивать.

Мы синхронно развернулись и вместе спустились по лестнице в столовую, на завтрак. Я вспомнила, почему позвала Антони – он собирался в Германию по работе, и весь остаток недели его не будет.

Антони ждал объяснений, держа меня за руку. Он даже не отодвинулся, когда мимо прошел кто-то из прислуги.

– Мама сегодня рано утром улетела в Канаду.

– Заскучала по родине? – изумленно произнес он.

Я покачала головой.

– Согласилась на партнерство в «Синих жилетах». – Ложь далась мне легко, вот только врать Антони ужасно не понравилось, хотелось изо всей силы треснуть кулаком по стене. Теперь Антони моя семья, хотя мы даже еще не помолвлены. У подруг своя жизнь. Я знала, они поддержат меня всегда, но теперь их рядом нет, а Антони есть. Теперь он для меня всё.

Так почему же я ему соврала?

Ответ банален до тошноты. Из страха. Самого примитивного страха. И из-за обещаний, которые я давала с самого детства, сколько себя помнила. Из страха и твердого принципа сирен – никогда никому не раскрывать, кто мы. Меня этому учили с тех самых пор, как я впервые увидела мамин прекрасный хвост.

Антони остановился посередине лестницы, а я пошла дальше, пока вдруг не осознала, что его нет рядом. Я тоже остановилась, повернулась и посмотрела на него снизу вверх. Антони в упор поглядел на меня.