Книга Соль и волшебный кристалл, страница 68 – Эбби-Линн Норр

Подобные безумные идеи? Что еще Лидия успела натворить? Меня охватило типично русалочье любопытство, но сейчас не время было задавать вопросы. Антони рвался в бой – на его лице застыло то самое выражение, которое я разглядела через щиток во время хоккейного матча.

Мне хотелось предложить поехать с ним, но я знала, что он откажется и будет прав. Разговор ему предстоял тяжелый, и лучше его вести наедине.

Антони еще раз поцеловал меня в лоб – я чувствовала, как он напряжен, – и затопал вниз по лестнице.

После этого я весь вечер обсуждала ситуацию с Джорджи, а вот Антони мне так ничего и не написал. На следующее утро я послала ему эсэмэску.

Ты с ней поговорил?

Ответил он очень быстро.

Пока не вышло, а на звонки она не отвечает – догадывается, наверное, что это я. Сегодня уйду с работы пораньше, поищу ее кое-где.

На все утро я погрузилась в учебу, но после обеда вернулась в кабинет Мартиниуша и уставилась на расписку. Потом сняла трубку телефона, стоявшего на столе Мартиниуша, и позвонила в музей. Когда мне ответили, я сказала:

– Могу я поговорить с господином Трусило?

– Минуточку.

Я ждала, кусая губы и разглядывая почти стопятидесятилетнее подтверждение сделки, лежащее на столе Мартиниуша. Потом открыла верхний ящик, достала файлик и сунула квитанцию в него, чтобы хоть как-то ее защитить. Мне отчаянно хотелось, чтобы Мартиниуш оказался рядом. Мы могли бы поговорить про таинственную подвеску и про расписку.

– Алло, Авраам Трусило слушает.

– Авраам, это Тарга. Вы сказали позвонить, если я что-то узнаю про украденную подвеску. – Я осознала, что тараторю слишком быстро, и сделала вдох, чтобы успокоиться. – Ну так вот, я узнала.

– Да? – заинтересованно спросил он. – Что же вы нашли?

Я подробно описала ему расписку и то, что мне перевела Фина.

– Могу прислать вам фотографию.

– Да, пришлите, но вы не против, если полиция заедет за распиской? Она им понадобится как доказательство.

Я заколебалась, но потом прогнала сомнения. Что за глупости, конечно, полицейским нужна расписка.

– Разумеется, но они точно ее мне вернут?

– Да, они снимут копию и вернут вам оригинал в целости и сохранности. На какую сумму, вы сказали, выписана расписка?

Я назвала ему сумму.

Воцарилось молчание.

– Авраам?

– Извините, я тут кое-что подсчитываю, потому что цифра кажется мне очень странной.

Я услышала, как шуршит бумага и как по ней царапает ручка или карандаш. Я ждала, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.

– Да, это совершенно непонятно. Матеуш уплатил этому человеку, Райнеру Файгелю, как вы говорите, за нахождение подвески гораздо больше, чем эта подвеска стоит.

– А инфляцию вы учли?

– Я посчитал очень приблизительно, но попрошу проверить кого-нибудь из наших историков. Не представляю, с какой стати пан Матеуш отвалил столько денег. Дешевле было бы заказать другую такую же.

– Значит, в этой конкретной подвеске есть что-то особенное. – Я развернулась к окну и уставилась на Балтику вдали, прокручивая в уме эту новую информацию.

– Это уж точно.

И тут я заметила в просвете живой изгороди на заднем дворе какое-то движение возле редко используемой калитки и ведущей к ней тропы. Мне казалось, что, кроме меня, никому нет нужды ею пользоваться, но теперь там кто-то определенно был. Я прищурилась, пытаясь разглядеть, кто это – скорее всего, кто-то из прислуги.