Книга Соль и слезы сирены, страница 103 – Эбби-Линн Норр

Мысленно я вернулась на прием и снова пожала руку холодному и противному Лукасу. «Скорее исследователь», – сказал он тогда, опираясь на трость, будто падающая башня.

Теперь я жалела, что не расспросила его подробнее об этих исследованиях.

Шлеп.

Этот звук вырвал меня из поглотившей бездны ужаса. Я уронила записную книжку, повернулась лицом к двери, и, когда догадалась, что это такое, гнев захлестнул меня, кровь прилила к щекам. Журчание воды по ту сторону запертой двери свидетельствовало о коварной ловушке, а глухие удары были криком о помощи. Мое сердце подпрыгнуло к горлу, когда я подумала, не тритон ли там.

Сделав глубокий вдох, я подняла ногу, одновременно развернувшись к двери боком, и ударила в нее каблуком. Мой удар снес дверь с петель и расколол ее посередине.

Отшвырнув обломки, взбешенная открывшимся мне жутким зрелищем – аквариум со струящейся водой, в котором плавал… нет, не тритон, а сирена, моя сирена, – я влетела в комнату.

Вдоль стен высились металлические стеллажи, заставленные коробками и инструментами. По центру стоял большой металлический стол с двумя желобками по бокам и прикрепленным к нему подносом с угрожающего вида инструментами.

Подбежав к аквариуму, я положила руки на стекло и впилась взглядом в несчастное создание. Выглядела сирена жалко, но тяжесть ее положения немного облегчал тот факт, что она была одурманена солью. Это оказалась одна из русалок, не вернувшихся с брачного цикла. Я не помнила ее имени, но знала в лицо.

Ей едва хватало места, и, чтобы развернуться, она била хвостом о стекло: шлеп. Увидев меня, она отпрянула от стекла, ее безумные, с расширенными зрачками глаза заметались, а жабры лихорадочно задвигались, добывая кислород, поступавший в ее тюрьму по тонкой трубке. На лице сирены я не заметила и тени разума и подумала, сочувствуя: «Сколько же она пробыла здесь?»

Сверху аквариум закрывала толстая металлическая пластина, прикрепленная к каркасу висячими замками: по одному на каждом углу. Я осмотрела и подергала один. Нужен рычаг. Метнувшись к столу, я перебрала инструменты и схватила сначала какую-то крючковатую штуковину с металлической рукояткой, но засомневалась. Положив назад, осмотрела прочие. Никуда не годятся: тонкие, короткие. Чтобы сорвать замок, сил мне хватало с лихвой, но требовался надежный рычаг. Длинный стержень, достаточно тонкий, чтобы просунуть его сквозь дужку, и достаточно прочный, чтобы ее сломать.

Я тихо выругалась. В животе поднималось холодное и противное ощущение безвыходности. Скоро вернется Йозеф, и как мне общаться с ним после того, что я обнаружила? Я не допускала мысли, что он обо всем знал. Стоило мне это представить, как меня начинало трясти. Я полностью отрицала его возможное участие в подобных вещах.

Я заберу эту сирену с собой в Океанос, и никто и ничто меня не остановит, кроме пули. Сколько уже бедняга здесь? Ее мучили? Как поймали?

Вернувшись в соседнюю комнату, я лихорадочно огляделась в поисках чего-нибудь подходящего. И удовлетворенно присвистнула, обнаружив пожарный щит с огнетушителем и топориком. Разбив локтем стеклянную панель, я выдернула топор из крепления и вернулась к аквариуму.

В голову пришла мысль просто разбить им стекло, но сирена поранится, ведь выскользнет она прямо на осколки. И я, использовав острый конец, сломала дужки двух висячих замков – они лопнули со звуком выстрелов, – бросила топор и приподняла тяжелую металлическую крышку. Кряхтя от усилий, я медленно отжимала ее вверх, продвигаясь вдоль аквариума, чтобы открыть его полностью. Наконец крышка с лязгом ударилась о дальнюю стену.