Книга Соль и слезы сирены, страница 67 – Эбби-Линн Норр

Но в середине семидесятых годов двадцатого века произошло событие, изменившее мой взгляд на современных атлантов.

Я поставила перед собой задачу тщательно обследовать границы Океаноса, полагая, что Государыне следует хорошо знать все их особенности. На самом деле, с тех пор как в детстве я впервые переплыла apotreptikό, меня занимал вопрос, располагается ли эта голая черная пустыня с зазубренными каменными глыбами вокруг всего морейского края. Я всегда полагала, что дело обстоит именно так, иначе откуда сирены близких к моему поколений, к сожалению утратившие древние карты, узнавали бы, где пролегают эти самые границы?

Я никуда не торопилась, что позволяло мне изучать все вокруг основательно: смотреть, слушать, пробовать воду на вкус. Однако моя затея занимала много времени. Какое-то время меня сопровождала одна из foniádes, молча плывшая рядом. Потом она отправлялась отдыхать, и через какое-то время появлялась другая. Я не отдавала истребительницам такого приказа, так как не нуждалась в компании. Foniádes просто не знали, чем еще им заняться, ведь их главной задачей была забота о Государыне. Больше всего я наслаждалась минутами одиночества, когда у меня появлялась возможность пообщаться с морскими животными и даже с растениями, что foniádes сочли бы странным, ведь они смотрели на всякую живность лишь как на еду. Я же находила красоту в этих существах и, хотя тоже ела рыбу, моллюсков и много что еще, часто благодарила их всех за то, что они поддерживали во мне жизнь. Насколько я имею об этом представление, подобное отношение к живому не очень-то свойственно сиренам. Впрочем, все они отличаются друг от друга по характеру и устремлениям не меньше, чем люди, и кто знает, что на самом деле происходило в сердцах моих сестер.

Однажды, оставшись одна, я уловила необычные звуки, долетавшие из глубины. Приостановившись, покрутила головой, прислушиваясь и пытаясь сообразить, что за животное способно издавать их. Потом, осознав, что звук скрежещущий и имеет постоянный ритм, я поняла, что это вовсе не животное, а, скорее всего, двигатель подводного судна с людьми на борту.

Не думая больше о нем, я отправилась дальше, но тут мне послышалось, будто кто-то царапает то ли камень, то ли древние кораллы. Еще доносились щелчки. Установив направление, я поплыла и скоро, миновав заросли ламинарий, оказалась над широкой равниной. Она походила на исцеленную apotreptikό, расцвеченную кое-где яркими кораллами и огромными, медлительными серо-фиолетовыми рыбами. Громкость звуков нарастала, и в конце концов я заметила вдалеке человекоподобное существо: оно находилось почти на самом дне и вверх ногами. Приглядевшись, я поняла, что это атлант, только совершенно непохожий на ему подобных.

Сгорая от любопытства, я подплыла ближе.

У дна возился крупный, пышущий здоровьем мужчина. Этого оказалось достаточно, чтобы мои глаза округлились от удивления. В нем не было и намека на худобу, свойственную, как я полагала, современным атлантам. Одетый в необычный, плотно облегавший тело черный костюм, доходивший до локтей и коленей, он имел при себе какое-то незнакомое мне приспособление. Волосы у него были каштановые, коротко стриженные, бородка аккуратно подровнена. Он представлял собой яркий контраст с другими атлантами, которых я встречала прежде: заросших бородачей с длинными волосами-веревками, в которых водились морские вши, тощих, слабосильных и низкорослых.