Книга Соль и тайны морской бездны, страница 104 – Эбби-Линн Норр

Насквозь мокрая, замерзшая, в мурашках, я захлопала глазами и завертела головой.

В нескольких метрах от меня в карикатурных позах стояли моя мать и Антони, тоже вымокшие и явно замерзшие. Антони держал в руках киянку, ту самую, которой он забивал колышки во время установки палаток прошлым вечером. У мамы была кирка, какими обычно врубаются в твердую породу. Ее волосы приклеились к голове, одежда – к телу. Антони отер воду с глаз и заморгал, глядя на меня в счастливом изумлении.

Позади них на каменном выступе восседала Нике, а рядом с ней опустилась на колени Петра с крышкой от термоса в руке. Обе они, застыв, пялились на меня.

Эмун стоял у груды камней и держал в руках маленький молоточек с латунной головкой. Он тоже уставился на меня, пребывая в неподвижности.

– Тарга! – Мама зашевелилась первой. Бросив свою кирку, она подбежала ко мне и заключила в объятия, за которыми последовал шлепок мокрой одеждой. Через секунду на нас обеих уже наложил свои ручищи Антони, и меня смяло в мокрых медвежьих объятиях.

– Какого черта сейчас произошло? – по подземной пустоте эхом разнесся голос Йозефа. – Только я дал двухголовому щеночку попить, и в следующий же миг его не стало! А где кристалл? Почему пол такой мокрый?

Антони и мама разжали объятия, мама обхватила ладонями мое лицо и приникла лбом к моему лбу.

– Я думала, что потеряла тебя.

– Все позади, – ответила я, беря ее за плечи.

Как только мы с мамой отпустили друг друга, нас обеих к широкой груди прижал Антони.

Потом мы втроем переместились к сухим членам нашего маленького поискового отряда.

– Я чего-то не понимаю, – сказала Петра, вставая.

Она отдала крышку от термоса Нике, и колдунья взяла ее. Вид у нее был измотанный. Петра улыбалась мне через край чашки.

– Что с тобой случилось? – поинтересовалась я у светловолосой сирены.

– Это утомительно – пытаться сдержать твою маму, – ответила она.

Я посмотрела на маму, и та проявила достаточно такта, изобразив смущение.

– Я услышала, как ты закричала…

Ей не было нужды заканчивать фразу. Я знала, что произошло потом. Так вот что это был за стук.

– Драгоценные камни исчезли. – Йозеф протянул мешочек, в котором они лежали. С него капало.

Нике кивнула.

– Все исчезли. Мои и Сибеллен тоже. Они превратились в воду одновременно с большим кристаллом.

– Ты расскажешь нам, что творилось там, внутри? – Петра положила руку на плечо Нике. – Теперь, когда твоя мама вроде бы взяла себя в руки.

– Давайте-ка выберемся из этой пещеры, – предложила я, чувствуя, что, если еще когда-нибудь и полезу под землю снова, это произойдет нескоро. – Я все вам расскажу.

* * *

Нам потребовалось около часа, чтобы выбраться из храма и поставить лагерь. Мы были рады, что Петра все это время была с нами – она, как человек-навигатор, вывела нас без единого неверного поворота.

Мы расположились с едой вокруг костра, Антони сообщил по рации Ивану, что миссия завершена и на следующий день мы должны возвращаться, а все глаза устремились на меня.

– Итак, кем же она была, Тарга? – спросила Нике, наливая воды в крышку от своей металлической бутылки. – Сиреной?

Я покачала головой.

– Атланткой. Ты была почти права насчет заклятья, почти. Но не совсем.

Нике приподняла тонкую бровь, глядя на меня из-за чашки.

Слова лились с легкостью, а солнце тем временем опустилось и исчезло за горизонтом. Я объяснила, как получилось, что к появлению заклятья оказались причастны две единокровные сестры, которых разделили соперничество и жадность. Я присовокупила к повествованию все подробности об атлантской культуре, обществе и самом городе, какие только смогла припомнить. Особенно старалась я ради Петры, но остальные, казалось, тоже сидели в напряжении и, затаив дыхание, слушали.