Книга Соль и тайны морской бездны, страница 109 – Эбби-Линн Норр

Вокруг Эмуна, стоящего в нескольких футах от нас с мамой, начала собираться своя толпа. Руки сирен робко тянулись к нему, гладили, словно не верили, что он настоящий. Пальцы касались его лица, несколько голосов изумленно перешептывалось на незнакомом мне языке. Эмун посмотрел на меня и изобразил некое подобие неловкой кривой улыбки. По его глазам читалось, что он не вполне понимает, что и думать, но все принимает. Эти сирены никогда не видели тритона; для них он был существом мифическим и вдруг явился во плоти и крови. С черных волос Эмуна, отросших почти до плеч, капала вода, его голубые глаза потемнели. Он всматривался в лица сирен. Позволял им прикасаться, и те, кто уже успел убедиться в его реальности, отходили, уступая место другим желающим приложить к нему свои нежные, ищущие руки.

Неожиданно на пляже появилась она – смуглая высокая черноволосая сирена. Она встала перед Майрой и не сводила с нее глаз. Я вдруг поняла, что они знают друг друга и мама даже однажды рассказывала мне о ней. Это могла быть только она.

– Фимия? – произнесла я.

Ее прекрасные черные глаза улыбнулись мне.

– Ты очень похожа на мать, – сказала она, и ее голос щекотал мой слух, словно теплый кошачий язычок.

Приглушенный шум голосов стих, когда последние сирены вышли на пляж. В Океаносе собрались сирены всех цветов кожи и, судя по звучанию, говорящие на морийском с самыми разнообразными акцентами. Невидимые узы объединяли их всех и это место.

Мама подошла к Фимии поближе и приложила руки к ямке между ключицами высокой сирены. Потом расцеловала Фимию в обе щеки и опустила голову в почтительном поклоне.

Это потрясло меня, и следом пришло еще одно осознание, потому что мама с Фимией произнесли слова, которые звучали, когда в Океаносе менялась Государыня. Все присутствующие сирены знали, что это должно произойти, они прибыли на эту смену караула. Но я ничего особенного не чувствовала. Я была одной из них, однако в чем-то отличилась, как отличалась Нике.

Боковым зрением я нашла беловолосую колдунью и подумала, что, возможно, все это время со мной рядом был еще один элементаль, а я об этом не знала. Мы были такими же, как все представители нашего народа, но другими. Были частью чего-то, но все же стояли особняком. Я не понимала, в чем заключается это отличие. Государыню силой наделяла Соль, но у меня никогда не возникало ощущения, что я чем-то обязана ей. Мой статус происходил из какого-то другого источника, из чего-то более всеобъемлющего, находящегося где-то в океане и одновременно за его пределами. Возможно, как рассуждала Джорджи, мои силы происходили от магии Геи, самой Земли.

Я стояла и прислушивалась к себе, а сирены тем временем принялись кружить вокруг Фимии, целовать ее в щеки и что-то ей нашептывать. Я была обладательницей сил стихии, и природа предпочла освободить меня от любых уз, заставляющих сирен держаться вместе. Вместо этого она предпочла связать меня с существами иного рода, с другими элементалями. Видимо, поэтому я и не чувствовала в матери Государыню и того, что теперь трон Океаноса перешел к Фимии, как обычные сирены.

Настал момент, когда я осталась единственной на пляже русалкой, не поздравившей Фимию с новым статусом. Я решила, что должна выказать ей свое почтение, и, подняв руку, потянулась к ее ключицам.