Книга Соль и тайны морской бездны, страница 57 – Эбби-Линн Норр

Антони покачал головой.

– Она дотронулась до темно-синей плитки. – Он дернул головой. – Вон там. И обожглась. А на обратном пути к дороге обожгло и ноги.

Нике направилась прямо к мозаике, на которую показал Антони, и стала ее рассматривать. А Петра помогла мне встать.

– Лучше снова обуйтесь, – тихо сказала Петра. Она окинула недоверчивым взглядом окружающий пейзаж.

Нике с Антони вернулись. Выражение лица у Нике было серьезным, а взгляд устремлен на меня.

– Это были не аквамарины, – сообщила она мне.

Я кивнула.

– Знаю. Но тем не менее они меня обожгли.

– Нет, это не они.

Моя голова вскинулась, и я приготовилась дать резкое возражение. Но прежде, чем оно пришло мне на ум, Нике показала ладонь. Она была в пыли и слегка блестела на солнце.

– Это аквамариновая пыль. Тебя обожгли не кусочки мозаики, а налет на них.

На какое-то время мы все четверо стояли в немом изумлении и таращились на бледно-голубую пыль у Нике на ладони.

– Ну, и что это значит? – Петра в недоумении переводила взгляд на каждого из нас по очереди. – Видимо, я чего-то не понимаю.

Я быстро рассказала ей о загадке аквамаринов, о том, как они стали благом для каждой сирены, но не для меня.

Петра молча слушала и время от времени кивала.

– Хотелось бы мне посоветовать что-нибудь дельное, – сказала она, когда я закончила свой рассказ. – Но могу сказать лишь то, что теперь мне ясно, какой силой могут обладать эти самоцветы. Камни стали катализатором проявления моих способностей.

Антони снова посмотрел на место нашего привала.

– Что там? – спросила я, вставая.

– Просто интересно, почему Майра до сих пор не примчалась сюда с быстротой выстрела. – Он шевельнул большим пальцем и выдавил из себя кривую, если не сказать тревожную, улыбку. – А, понял. Они с Йозефом решили прикорнуть.

Я кивнула, радуясь тому, что мама пропустила эту драму.

– В общем, рискну и повторю свой вопрос, – сказала Петра, глядя на Нике, которая стирала с ладони пыль. – Что все это значит?

– Это значит, что мы уже рядом, – ответила Нике. – Нам пора двигаться дальше. Антони, лучше отнеси ее к ботинкам, чтобы это не повторилось снова.

Антони ринулся ко мне, чтобы подхватить на руки.

– Нет-нет, все хорошо. Я могу дойти сама.

Нике бросила на меня предостерегающий взгляд.

– Настаиваю. – Я начала двигаться к тому месту, где в тенечке лежали, откинувшись назад, мама с Йозефом. – Я ведь дошла сюда не обжигаясь, значит, и обратно дойду. И никто не расскажет о случившемся моей маме. Она только зря разволнуется.

Нике с Петрой выразили согласие, а Антони нахмурился.

– Мне это не нравится, – сказал он. – Она заслуживает того, чтобы знать. Не нужно скрывать от нее такие вещи.

Я остановила Антони и пропустила Петру с Нике вперед. Положив руку ему на грудь, я почти умоляюще посмотрела ему в глаза.

– Не рассказывай ей ничего. Ты должен дать мне слово.

– Тарга. Нет. – Это прозвучало как упрек.

– Ты должен. Если бы она знала, то отменила бы все мероприятие.

Антони еще больше насупился, сжал челюсти и заскрипел зубами.

– Может, нам и стоило бы.

Я решительно замотала головой.

– Мы приехали в такую даль, и на кон поставлено слишком многое. Ничто не может сорвать наше предприятие. Пожалуйста. Обещаешь?

На некоторое время мы сцепились взглядами, а потом между нами кое-что незаметно произошло. Я могла заставить Антони забыть увиденное. Я могла вырвать у него любое обещание. Но я поклялась себе, что никогда не применю свой голос к Антони и никогда ему об этом не расскажу.