Книга Рожденная водой, страница 58 – Эбби-Линн Норр

Тут я заметила что-то на дне моря, и улыбка тотчас сошла с моего лица. Превозмогая боль, по песку медленно и неуклюже передвигался краб. Я сфокусировала на нем зрение, обвела его глазами и поняла, что бедняга запутался в леске.

Я направилась к нему, вновь подивившись скорости своего нового тела. Не успела я опомниться, как очутилась рядом с животным, а ведь поначалу мне казалось, что оно так далеко. Увидев меня, краб занял оборонительную позицию, растопырив клешни. Я замерла, и он медленно их приопустил. Сквозь воду я улавливала исходившие от животного волны страха, но страх этот был неосознанным, чисто инстинктивным. Краб – существо простое. Да, ему было страшно, но он приспособился к неприятным обстоятельствам своего существования и, казалось, отдавал себе отчет, что больше не может передвигаться как прежде. Он не жалел себя и не сомневался в своих силах, но проявлял осторожность и был готов бороться за свою жизнь.

Никогда бы не подумала, что крабов можно назвать красивыми. Вообще-то мне они всегда казались жутковатыми. Клешни у них совсем недружелюбные, считала я, а еще они ползают на куче ножек, прямо как пауки. Но мои новые глаза видели в этом морском создании самое прекрасное существо на свете. По цвету его плоское тело напоминало ржавчину, а клешни были кремовые в алую крапинку. Краб смотрел на меня крошечными черными глазками, и я прочла в них чувство, которое ни за что не распознала бы человеческими глазами.

– Не бойся. Я не причиню тебе вреда, – я с удивлением услышала свой новый голос. Он не булькал, как обычно бывает у людей, когда они пытаются что-то сказать под водой. Изо рта не пошли пузыри, ведь я не выдыхала воздух, а просто издавала звук. Голос мой стал многослойным, обрел музыкальность. Он звучал как три скрипки, каждая из которых играла всего одну ноту в тон остальным, и всякое произнесенное мною слово словно сливалось со следующим.

Полностью опустив клешни, краб замер. Я медленно протянула к нему руку, сняла опутавшую его нить лески и привязала ее к моим разорванным шортам. Мысль о том, чтобы оставить ее плавать в воде, вызывала у меня отвращение.

Краб щелкнул клешнями и пополз восвояси, двигаясь гораздо естественнее, чем раньше.

«Антони», – повторил внутренний голос, на сей раз чуть настойчивее. Казалось, во мне теперь живут два разума, один из которых – внутренний – взывал ко мне из самых глубин моего сознания, напоминая, что наверху меня ждет неотложное дело, ради которого мне нужно как можно скорее покинуть море, а второй – внешний – настойчиво велел продолжать изучение этого нового мира и моего нового тела.

Я взметнулась ввысь, навстречу пенящимся волнам, и пробила головой поверхность воды. В лицо мне ударил ветер. Я сделала глубокий вдох. Мысли мои прояснились, словно с них сняли толстый слой паутины.

Где Антони? Я должна его найти! Сколько я уже плаваю? Да что со мной не так?

Бог ты мой. Я теперь русалка.

Я обвела взглядом море, чувствуя все возрастающее волнение. Волны были выше и сильнее, чем прежде, но они меня больше не пугали. Теперь я наблюдала за ними с наслаждением. Шторм вдохнул в море жизнь, наполнил его кислородом, насытил минералами и питательными веществами.

Надо отыскать маму, рассказать… рассказать ей…

В небе чернели грозовые тучи. Почувствовав мелкую морось на лице, я поняла, что вот-вот начнется ливень.