Книга Рожденная эфиром, страница 49 – Эбби-Линн Норр

В облике стрикса я обладала бесшумными крыльями и превосходным бинокулярным зрением, особенно сильным ночью. Поводя головой из стороны в сторону, я лучше любого радара улавливала всякое движение по всем направлениям. За сорок метров я слышала, как трещит веточка под лапкой мыши.

Я направилась к океану, а затем полетела на юг вдоль побережья, оседлав восходящие потоки, поднимавшиеся от нагретой за день воды. Писк и шуршание грызунов и змей, голоса других птиц и стрекот насекомых стали фоном, когда я сосредоточилась на звуках, издаваемых людьми: где-то вдали переговаривались рыбаки, на деревянном причале дребезжали цепи, грузчики складывали пластиковые контейнеры и вытаскивали лодки… Мое обоняние не распознавало дым их сигарет, но он умудрился пробраться в мои легкие. Я прокашлялась по-совиному и взяла повыше.

Впереди показался зубчатый силуэт острова Тай. Я набрала еще высоты, и восходящий поток понес меня над притихшим ночным океаном. По счастью, инстинкты хищной птицы не имели надо мной власти, и я могла сколько угодно размышлять над решением предстоящей мне задачи. Хотя проку в том никакого не было – сначала требовалось осмотреться, а только потом планировать похищение меча и эвакуацию. Ясно было одно – пока у меня есть крылья, я в безопасности, но стоит мне стать человеком, и возникнут проблемы.

Остров проносился подо мной. Ландшафт его оказался куда разнообразнее, чем казалось мне с нашего с Тоши утеса: нагромождения скал сменялись крошечными рощицами, а голые плиты серого камня – куртинками трав и зелеными мхами. Человеческие голоса и треск лодочных моторов стали звучать более отчетливо. Я вылетела к обрыву и увидела внизу крепость острова Тай – будь я человеком, верно, присвистнула бы от изумления! Наполовину построенная на скалистом мысе, вдающемся в открытый океан, она была огромной, ее мощные стены буквально подпирали небо. В центре прямоугольного внутреннего двора, в сердце крепости, высилось великолепное многоярусное сооружение – центральная башня. Углы каждой его крыши – основной и боковых – слегка выгибались вверх в стиле канонической пагоды.

Возведением крепости, насколько мне помнилось, занимались инженерные войска императорской армии, за ее внешними стенами они прорыли целый лабиринт подземных ходов и траншей, соединяющих наблюдательные пункты и подземные бункеры между собой и с цитаделью. Некоторые вспомогательные здания – казармы, арсеналы – и участки стены разрушились и заросли лианами и мхом. Половина крепости, та, что ближе к океану, и центральная башня были освещены – я видела огни на трех из шести этажей.

Покружив немного над двором, я плавно снизилась и укрылась в кроне мощной пихты. И подобно всем совам, неподвижно сидя на ветке и поворачивая голову на сто восемьдесят градусов, тщательно обследовала пространство: темные тихие сады, двор, заросший, неровный, с уклоном к океану, парадную лестницу с выщербленными ступенями, внизу – открытые ворота, ведущие на пристань. За ними стрекотали и урчали моторы лодок и катеров и доносился гул голосов.

В ворота хлынула волна вновь прибывших якудза. Навстречу им устремились по потрепанной временем каменной лестнице, по всей видимости, слуги – сдержанные мужчины в простой одежде. Они принимали у гостей багаж, большей частью довольно странной и неудобной в переноске формы, и перетаскивали его в небольшие дворовые постройки. Понять, кто здесь господа, а кто обслуживающий персонал, не составляло труда.