Книга Безликая женщина, страница 84 – Эмма Хамм

Его костяшки спускались по ней спереди. Нежно и медленно они скользнули между ее грудей и замерли на нежной коже между ее ребер.

— Ты при Неблагом принце, — он склонился, его дыхание задело ее шею. — Ты не знаешь, на что я способен.

Воздух пропал из ее легких. Она застыла в центре комнаты. Он медленно обошел ее по кругу, шагал в такт ее сердцу.

— Закрой глаза, ведьмочка, — выдохнул он в ее ухо. — Ощущай. Не смотри.

Впервые в жизни Айслинг закрыла глаза и отдала контроль другому. Она не боялась, а радовалась. Она доверяла ему.

Его ладони задели ее плечи, погладили мышцы и изящные кости. Он поднял ее волосы с одного плеча и опустил их шелковым занавесом на другое. Он провел когтями по ее шее, обвел выпирающие позвонки поверх ткани платья.

Он склонился и спокойным голосом сказал ей на ухо:

— Знаешь, что я подумал, увидев тебя впервые?

— Что за глупая девчонка?

— Нет, — изумление согрело его тон. — Я подумал, что это женщина с бушующей бурей в ней. Огонь не сожжет ее. Он не посмеет оскорбить богиню.

Когда он расстегнул первую пуговицу платья, она пошатнулась, охнув.

— Тише, — он убрал еще пуговицу. — Я подумал, что они не знают, как она сильна.

Еще пуговица, еще, и каждая расстегивалась с треском. Он спускался все ниже, пока его костяшки не прижались к ее пояснице.

— Я подумал, что они не знают о ее власти.

Пуговица расстегнулась, и ткань раскрылась, кончики его пальцев гладили ее поясницу.

— Они думали, что могли тебя сжечь, — пальцы скользнули по ее ребрам. — Они не помнили, что то, что родилось в костре, может лишь процветать в его жаре.

Это было слишком. Его ласка, его слова и тон…

— Бран…

— Шш, — отозвался он. — У меня вся ночь с тобой, ведьмочка. И я собираюсь использовать каждый час.

— Сначала мне нужно кое-что тебе сказать.

— Утром. Мы расскажем все друг другу утром.

У него были еще тайны? Они оба врали друг другу по-своему?

Она покачала головой.

— Просто… знай, что я понимаю. Не это лицо ты хотел увидеть, и если бы я могла его изменить, я бы это сделала.

Он потянулся вперед, скользнул ладонью по ее челюсти и отклонил ее голову, чтобы посмотреть на нее.

— Ты пленила меня без лица, Айслинг. Что заставляет тебя думать, что это меня отпугнет?

Она шумно выдохнула, а потом охнула, когда он развязал шнурки корсета. Она все еще была в одежде, но ощущала его всюду.

Ее ребра раздвинулись от нужного воздуха. Он убирал шнурок все сильнее, оголял все больше ее кожи для своего взгляда. Он не спешил, и ее пыл остывал, позволяя ей думать.

Пока он не поцеловал ее плечо, хмыкнув под нос.

— Я всегда ненавидел эти наряды.

— Мне больше нравятся мужские рубашки.

— Этой ночью я увижу тебя только в моей рубашке.

— Шелк? — она прислонилась головой к его плечу, повернула ее и вдохнула запах мака и вина. — Неблагой, ты меня балуешь.

Она не могла думать, когда его ладони скользнули под корсет по ее животу. Он раскрыл плотную ткань и бросил ее на пол с приглушенным стуком. Их разделяли само платье и нижнее белье, но она ощущала все его прикосновения.

— Позволь мне, — взмолился он.

— Пожалуйста.

Он медленно убрал руки от нее, сунул их под раскрытую ткань платья сзади, спустил по дюйму ткань с ее рук. Он осторожно высвободил ее ладони, прижал одну к своей щеке.

Перья щекотали ее пальцы.

Он повернул ее ладонь и поцеловал в центре, отпустил и стал гладить ее бедра, спуская платье к полу.