Книга Игры, в которые играют боги, страница 101 – Эбигейл Оуэн

Я уже почти сломалась. Никогда еще я не была настолько готова сдаться и позволить богам забрать меня.

Было бы так просто закрыть глаза и умереть. Но я не могу. Не буду. Я продолжаю плыть и вдыхать как можно больше воздуха, когда всплываю на поверхность.

Я чуть не теряю сознание от шока, когда меня вносит в новую пещеру, где вода быстро успокаивается, и я могу наконец плыть, и меня не швыряет и не топит.

Я перевожу дыхание в полной темноте, ожидая следующее ужасное событие, когда до меня доходит, что у меня есть способ добыть свет. Я веду пальцем по руке, и мои животные возвращаются к своей сверкающей жизни.

– Не оставляйте меня, – говорю я им. – Просто помогите увидеть, куда плыть.

Я поднимаю руку, освещая их радужным сиянием спокойную воду, чтобы разобраться, куда меня занесло. Судя по всему, это огромное подводное озеро. Берег так далеко, что я не уверена, что смогу добраться, но я не останавливаюсь, переворачиваясь на спину, когда мне кажется, что больше не сделать ни одного гребка.

Когда мои руки наконец касаются твердой земли под водой, я чуть не плачу от облегчения, которое прокатывается по телу такими волнами, что меня трясет. Я медленно и неуверенно ползу на карачках, выжимая из конечностей все, что могу, и наконец умудряюсь выбраться из воды и рухнуть на берегу. Камни размером с гигантских жуков впиваются в мой живот, но мне глубоко плевать.

Я не умерла.

Все, что я слышу, – это мое тяжелое булькающее дыхание: я наглоталась воды, но это проблема на потом. Не знаю, сколько времени проходит, как долго я лежу здесь, прежде чем мое тело успокаивается, добрав воздуха, которого мне не хватало, кажется, несколько веков.

– Надо было внести это в Тигель, мать его, – бормочу я самой себе.

Потом смеюсь. Скорее всего, несколько истерично.

Я горжусь собой за то, что не поддаюсь отчаянию. Никогда. Это будет значить, что Зевс выиграл, со своими проклятьями и капризами, а я отказываюсь позволять этому ублюдку победить меня. Но в данный момент, пока никто не смотрит, так заманчиво отдаться текущим через меня ощущениям. Эмоции словно были заблокированы, пока я сражалась с водой, и сейчас догоняют меня, накрывая снова и снова.

Я не смогла бы сказать, что сейчас чувствую, даже если бы попыталась. Наверное, в основном скорбь. По тому, какой могла бы быть моя жизнь.

Я переворачиваюсь на спину и заставляю себя открыть глаза, потому что, если позволить себе поддаться небытию усталости, кто знает, что со мной случится. Я все еще застряла где-то в Нижнем мире, и мне надо найти отсюда выход.

Что, если я заперта здесь, внизу?

Я закрываю глаза ладонями и нажимаю на них, сдерживая слезы. Я не буду плакать. Не из-за этого. Не когда я выжила. Не когда поцелуй Аида защищает меня здесь, внизу. Проклятье, слезы нужны только для грустных моментов. И даже тогда – лучше не надо.

– Что ты делаешь, крохотная смертная? – звучит у меня в голове шелковый, серьезный голос.

Я взвизгиваю, отдергивая руки от лица, чтобы уставиться прямо на три огромные, ужасные, драгоценные, прекрасные морды Цербера.

46

Безопасный проход

– Не умираю, – со стоном говорю я чудовищному трехголовому псу Аида. – Вот что я тут делаю.

Хвала мойрам за то, что они обеспечили мою первую встречу с Цербером до того, как я очутилась здесь, а не после, что бы Аид ни говорил о метке на моих губах.