Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 2 – Михаил Воронцов

Особенно страшно стало, когда горшок угодил в конюшню. Лошади заржали в ужасе, начали биться в стойлах. Несколько казаков кинулись выводить животных, а остальные направили струю воды на загоревшиеся ясли. Кони выскакивали из дыма, дикие от страха, и их еле удерживали за уздечки.

— Максим! — крикнул казак, подбегая ко мне. Его лицо было черным от копоти. — Один насос заело!

Я побежал к берегу. Действительно, поршень застрял — видимо, в цилиндр попал песок. Пришлось быстро разбирать механизм. Поглядывал наверх, не летит ли чего на голову, но работал методично — вытащил поршень, прочистил…

Пока я возился с насосом, увидел краем глаза, как местный татарский мальчишка, лет двенадцати, полез на горящую крышу дома с мокрой кошмой. Его мать кричала снизу на своем языке, но парень не слушал — накрывал кошмой горящие участки, сбивая пламя, хотя мог бы этого и не делать — на той крыше был очень толстый слой глины, не думаю, что огонь мог бы пробраться.

— Молодец! — крикнул ему проходивший мимо казак.

Горшки продолжали лететь. Я насчитал уже больше тридцати попаданий. Кашлык пылал в десятке мест, но ни один пожар не разгорелся по-настоящему. Глиняная обмазка делала свое дело, а организованная борьба с огнем не давала пламени распространиться.

Особенно тяжело пришлось, когда загорелся склад досок. Вернее, крыша над ним. Если бы огонь добрался до содержимого — костер бы запылал до небес. Ермак сам прибежал туда с несколькими казаками.

— Оттаскивайте, на что попадет огонь! — скомандовал он. — Живо!

Мы подтащили рукава к складу и начали поливать. Огонь все-таки немного затек на доски, и казаки отбрасывали их подальше, а мы заливали водой то, что оттащить не успевали. Жар был адский, лицо пекло даже на расстоянии. Но все работали как одержимые — понимали, что будет, если разгорится.

Молодая татарка принесла воду в больших кувшинах — раздавала работающим у насосов. Пили на ходу, не останавливая качку. Горло першило от дыма, глаза слезились, но останавливаться было нельзя.

— Гляди! — крикнул кто-то со стены. — Там что-то происходит!

Я побежал на стену и увидел поодаль множество загоревшихся огоньков. Это что вообще значит?

А потом огоньки побежали к нам.

— Рукава на стену! — заорал я. — Все сюда!

Тут же закричали и другие:

— Бегут! Татары бегут к стенам!

В темноте виднелась странную картину — от земляных насыпей, волнами, перебежками двигались фигуры. Они не шли строем, не неслись в атаку с криками, а именно перебегали — от одного укрытия к другому. И у многих в руках что-то тлело.

— Что за чертовщина? — выругался стоявший рядом Иван Гроза. — Штурмовать собрались?

Ермак уже был на стене, всматривался в темноту:

— Нет, не штурм это. Глядите — у них в руках горшки!

Действительно, когда первая группа татар добежала до очередного прикрытия — кучи заготовленных фашин в сотне саженей от стены — стало видно, что каждый тащит глиняную посудину. Некоторые несли по две, привязанные веревками через плечо.

— Ялангучи, — сплюнул стоявший рядом казак — вогул Алып. — Кучум опять их на смерть гонит.

Казачьи стрелы свистели со стен. Один из бегущих татар упал, горшок разбился, и смола растеклась по земле, загоревшись. Рядом с ним падали еще люди. Но остальные продолжали бежать.

Я видел, как молодой татарин, почти мальчишка, выскочил из-за габиона и побежал прямо к стене. Петлял, как заяц. Добежал почти до рва и швырнул горшок прямо в основание стены. Смола плеснула на бревна, мгновенно вспыхнув. Татарин попытался убежать обратно, но стрела все-таки настигла его.