Книга Военный инженер Ермака. Книга 5, страница 23 – Михаил Воронцов

— Вставай, собака! Неси!

Пришлось подниматься. Байтуган дополз до края рва, вывалил землю и побежал обратно, каждый миг ожидая, что ему в спину воткнется стрела. Этого не случилось, но пришлось снова возвращаться к крепости с полной камней плетеной корзиной.

Стрелы казаков не прекращали свою смертельную работу, но татары получили приказ — ров должен быть засыпан до рассвета.

К утру вал из земли и камней поднялся почти до краев рва. Последние ялангучи, чудом уцелевшие в этой бойне, укладывали сверху плоские камни, создавая ровную дорогу. Их, наверное, осталось меньше половины от тех, кто начинал эту страшную работу.

На стенах Кашлыка казаки с мрачными лицами смотрели на засыпанный ров. Теперь дорога для осадных башен была открыта.

* * *

* * *

…Над землей поднимался дым от тлеющих кострищ, и по холодной степи медленно двинулись пять огромных осадных башен. Скрип деревянных катков разносился далеко в воздухе, смешиваясь с гортанными криками татарских воинов и хрипом сотен глоток. Каждую башню, обитую сырыми бычьими шкурами для дополнительной защиты от огня, толкали по тридцать-сорок человек, упираясь в специальные брусья-рычаги. Воины Кучума напрягались изо всех сил.

Башни представляли собой внушительное зрелище — каждая высотой почти в десяток сажень, с ярусами для лучников и площадкой, откуда можно было перекинуть мостки на стены Кашлыка.

Первый пушечный выстрел грянул, когда передняя башня приблизилась на двести саженей к городским стенам. Ядро с грохотом врезалось в верхний ярус, проломив настил и разметав несколько бревен. Татарские воины на мгновение остановились, но окрики десятников заставили их продолжить движение.

— Толкайте, собаки! — кричал татарин в кольчуге, размахивая кривой саблей. — Еще немного, и мы будем на стенах!

Вторая башня получила удар прямо в основание. Тяжелое ядро расщепило часть левой стены, и вся конструкция опасно накренилась. Воины, толкавшие ее, в панике разбежались, когда башня начала заваливаться на бок. С треском ломались перекрытия, сыпалась глина.

На невысоком холме, откуда открывался вид на всю равнину перед Кашлыком, хан Кучум восседал на персидском ковре, разложенном прямо на земле. Его узкие глаза внимательно следили за происходящим, а тонкие губы растянулись в довольной улыбке. Рядом с ним стоял мурза Карачи и Алексей.

— Смотри, о великий хан, как они тратят порох! — воскликнул инженер, потирая руки. — Каждый выстрел — это горсть пороха меньше у Ермака. Пусть стреляют!

Третья башня дошла ближе других — до стен оставалось не больше сотни саженей. Казаки сосредоточили на ней огонь двух пушек. Первое ядро снесло кусок правой стены, второе пробило низ башни по центру, однако башня продолжала двигаться. Толкавшие ее воины упорно шли вперед.

— Твоя хитрость работает, Алексей, — Карачи повернулся к инженеру, решив поддержать его перед глазами Кучума. — Эти башни — приманка для их пороха. Но ты говорил, что сегодня мы победим.

— Думаю, до ночи мы возьмем Кашлык, о великий хан. К тому же на каждый выстрел из пушки уходит фунт пороха. Посчитать — по несколько выстрелов на башню, пять башен… Это уже двадцать фунтов как минимум! После взрыва порохового склада у них скорее всего осталось только то, что было в пушках, и это если они держали их заряженными! А я в этом очень сомневаюсь! Ермак решил, что настал самый решительный момент, но как же он ошибается!