Книга Ониксовый шторм, страница 206 – Ребекка Яррос

– Ты отравил моего сына?! – взвизгнула Талия.

– Твой сын был достаточно мудр, чтобы не есть это, – возразил Фарис. – Наш остров может быть безжалостным. Ты должна гордиться, а не злиться.

Я схватила то, что осталось от Гаррикова куска, и поднесла к носу. Пахло шоколадом, сахаром, и, пожалуй, была нотка ванили, но… Вот оно! Сделав глубокий вдох, я уловила что-то тошнотворно сладкое. Словно фрукты, слишком долго пролежавшие на солнце.

– Его пульс продолжает замедляться, – произнес Аарик.

Оглянувшись, я увидела, что Аарик лежит, прижав ухо к груди Гаррика, а Ксейден продолжает делать искусственное дыхание своему лучшему другу.

Мой разум не просто разогнался – он летал. Это могло быть все что угодно. Добавленный в муку порошок, смешанная с яйцами или глазурью жидкость. Это могло быть что-то местное или завезенное извне. У меня же был только папин путеводитель. Мы были настолько не в своей тарелке, что даже Бреннан вряд ли смог бы нам помочь.

– Вайолет, – взмолился Ксейден, когда наши взгляды пересеклись.

Паника в его глазах потрясла меня. Сделав глубокий вдох, я попыталась успокоить сердцебиение, чтобы замедлить мысли.

– Я найду противоядие, – пообещала я. – Я не дам ему умереть.

Ксейден кивнул и продолжил дышать за Гаррика.

Последний раз вдохнув запах, я положила торт на стол и заметила, что Фарис наблюдает за нами с восторженным любопытством. Талия, обхватив плечи руками и не сводя взгляда с Ксейдена, медленно отступала к стене.

– Это та часть, где ты достаешь оружие? – поинтересовался Фарис, поерзав на стуле. – И угрожаешь убить меня, если я не скажу тебе, что именно проглотил твой нетерпеливый друг?

– Нет. – Я оперлась бедром о стол там, где должна была сидеть Талия. – Это та часть, где я говорю тебе: я тебя убила.

Улыбка Фариса поблекла.

– И все же я дышу, а твой друг – нет.

Однако его тело тем временем содрогнулось так, словно пыталось подавить отрыжку, и Фарис прикрыл рукой рот.

– О, с дыханием у тебя проблем не будет. – Я покосилась на остальную троицу. – У вас троих не будет. Вы умрете от того, что будете блевать до тех пор, пока ваша рвота не превратится в кровь. Должны начать уже через десять минут. Не переживайте, это продлится не дольше часа. Довольно жалкий способ умереть, но я работала с тем, что у меня было.

Наири сползла со стула, упала на колени и изрыгнула содержимое желудка на пол.

– Проклятье, я немного не рассчитала время, – пожаловалась я Мире.

– Она выпила два стакана, – пояснила моя сестра, сморщив нос и отступив на пару шагов, пока Наири продолжала опустошать желудок.

– Вы ели и пили то же, что и все мы, – заметил побледневший Фарис. – Я следил.

– Но ты не видел, что мы ели до ужина. – Я побарабанила пальцами по столу. – Хочешь узнать, что мы все употребили в качестве аперитива, пока спускались по лестнице?

Его глаза вспыхнули.

– Ты лжешь.

– Мечтай об этом.

Краем глаза я заметила, как Талия сползает по стене, прикрывая рот кулаком, чтобы сдержать крик.

– Настало время твоего испытания, Фарис. Ты знаешь, почему эримята запрещена к экспорту? Почему ее нельзя вывозить из Аретии?

– Долбаный чай, – прошипел Фарис, наградив Талию сердитым взглядом.

Я подняла его пустой кубок и перевернула вверх дном.

– И ты выпил его до последней капли. – Я цокнула языком и вернула кубок на стол. – Предлагаю тебе сделку. Я приберегла ее на тот маловероятный случай, если мы провалим твое испытание и нам потребуется рычаг давления, но теперь она звучит так: мое противоядие в обмен на твое.