Онлайн книга «Монстр под алыми парусами»
|
Ассоль не заметила, когда закончилась музыка и она оказалась у маяка, пытаясь выровнять дыхание, и смотрела, как оседают лепестки роз на ластящиеся к берегу волны. Словно капельки крови из ее разбитого сердца. Ведь она так и не встретила своего капитана. А Грэй?.. Ах, Грэй! Он только разбередил ее душу… Глава 28 Серая, с бушующей бурей… «Он взбудоражил меня, поднял в моей душе такие валы, что они захлестывают меня, смывают, уносят с собой. И я не могу понять: хочу ли сопротивляться или хочу утонуть? Погибнуть вместе с ним?.. Я не понимаю себя, и это пугает. Так рождается любовь, да? Как я хочу, чтобы рядом со мной сейчас была мама – мы бы вместе обсудили то, что волнует мое сердце…» Грэй не помнил, как оказался в комнате, отведенной ему в доме Циммера. Впрочем, он вообще не понял, как попал именно в комнату, а не куда-то еще. Реальность перед глазами плыла, земля уходила из-под ног, словно он попал в грандиозный шторм. Грэй устало рухнул на кровать и прикрыл глаза. Перед мысленным взором тут же замелькали картины сегодняшнего вечера. Вернее, одна и та же картина – ослепительно прекрасная девушка в алом платье. О, Ассоль, невинная соблазнительница! Ни одну женщину прежде он не желал так, как эту маленькую смотрительницу маяка. До боли, до сбитого дыхания, до неуемного стука сердца! Как же ему хотелось сорвать с нее это яркое платье и… …в голове тут же замелькали образы, на которых виднелись обнаженные тела, сплетенные в древнем, как мир, танце любви. Мужчина брал, по-хозяйски, яростно и бескомпромиссно. Женщина отдавалась – щедро, нежно, без остатка. Они дополняли друг друга, сливались, растворялись. И весь мир вокруг них взрывался и рассыпался на осколки, чтобы родиться вновь. Грэй плавился, сходил с ума, не мог унять бешено колотящееся сердце. Ему была жизненно необходима ночь ураганной необузданной страсти с участием одной милой и очень сладостной нереиды. Нужна, как воздух, и невозможна, как падающая прямо в руку звезда. Он открыл глаза, схватил кувшин с водой и вылил все себе на макушку. Легче не стало. Грэй выругался с досадой: – Надо ж было так втюхаться, как какой-то прыщавый подросток! Но как бы ни скручивало его желание, как ни выжигала страсть, он ни за что бы не позволил себе причинить какой-либо вред Ассоль, унизить ее, заставить страдать. Ассоль, чистая, невинная девушка, заслуживает счастья, красивой свадьбы и брачной ночи, полной новых ощущений, запоминающихся навсегда. Он не может дать ей все это, а лишать подобного не вправе. Да что там! Нужно быть последней мразью, чтобы сделать нечто грязное с такой, как Ассоль. Можно было, конечно, пригласить девушку легкого поведения и как следует поразвлечься. Циммер не стал бы возражать. Но Грэя передергивало от одной мысли об этом. Словно он осквернит сам образ той прекрасной нимфы, которая сегодня так податливо и пылко реагировала на его касания. Неудовлетворенность, агрессия и злость клокотали в нем. Однако он продолжал сидеть, чувствуя, как противно капли пролитой на голову воды стекают по позвоночнику. Стоило только двинуться, и он бы разнес здесь все. Остатков сознания и самоконтроля еще хватало на то, чтобы не допустить разрушений в доме друга. |